Мы тоже вошли вслед за папой, стараясь держаться вместе. Но народу было столько, что я сразу же потерял своих друзей из виду. «Ничего, — подумал я. — Потом найдемся. А сейчас похожу один, послушаю, что говорят…»
Больше всего народу столпилось перед самым большим портретом Тарабама. Картина была написана в серебристо — синих тонах: Тарабам стоял во весь рост на фоне какого-то космического пейзажа — странной формы скалы, странной формы растения и деревья на них, на темном небе несколько солнц и лун… Я подошел ближе.
— В своей речи он говорил неправду! — услышал я вдруг позади себя.
Я оглянулся: кипятилась какая-то маленькая старушка.
— Этого робота художник сам сделал, — продолжала старушка. — Роботов…
— Да что вы знаете! — возразил старичок рядом со мной. — Его хобби — это картины. А по специальности он — инженер — электроник. Потому в его картинах все эти болты, гаечки, пружинки…
— Что вы говорите?! — удивилась старушка.
— А гаечки прекрасны! — вмешался еще кто-то.
— Говорят, это его хобби — делать роботов…
— И робот прекрасен!
— Ничегошеньки-то вы не знаете! — вмешался молодой человек с большой черной бородой и длинными волосами до плеч, в черных очках (очевидно, художник). — Никакой он не инженер! Он просто гениальный художник. А робот — настоящий инопланетянин, представитель внеземной цивилизации, и тоже гениальный художник. Он специально прилетел к нам.
Я отошел к небольшой группе, столпившейся перед портретом Старика — Ключевика.
— Вы только посмотрите на это выражение лица! — говорил один посетитель, указывая на Ключевика. — :Ясно видно, что старик — мудрец! Что он все знает и давно привык ничему не удивляться! Ему, наверное, лет сто!
— Берите больше! — сказал второй посетитель. — Сто лет для такого мудреца — младенческий возраст.
— А ключ! — воскликнул третий. — Ведь неспроста этот медный ключ на груди! Это символ… ключ, так сказать! Ключ познания… Гениально!
— Да, да, совершенно справедливо! Это вы здорово подметили.
— А может, он просто боится потерять этот ключ? И поэтому носит его на груди?
— Да что вы чепуху городите? Стыдно слушать.
— Ключ — это украшение, — пропищала молоденькая девушка.
— Неужели? Как интересно! Надо будет и себе повесить…
Я двинулся дальше — к «Семейному портрету с гвоздем».
На этом групповом портрете изображены были мама, папа, Катя и Юра — они, улыбаясь, как бы смотрели в овальное зеркало; и сам холст был овальным. В центре папа держал в одной руке молоток, а в другой — длинный здоровый гвоздь, обращенный острым концом к публике.
