— Дело в том, что он назвал вас как единственную родственницу… Ангелина, жена его родного брата. Это ведь вы?
— Да…
— Ну и отлично, — обрадовалась собеседница. — Понимаете, его привезли к нам из травматологии, пули прошли навылет, никакие особо важные органы не задеты, мы обработали раны, сделали уколы… — терпеливо пояснила девушка на том конце провода. — Теперь ему требуется несколько дней постельного режима, перевязки, и в принципе все должно быть нормально…
— Ну… Ну а я-то тут каким боком? — снова устало поинтересовалась Аня. — Я не врач…
— Мы оказали вашему деверю необходимую первую помощь, но у него нет медицинского полиса и денег тоже. Прописка в паспорте иногородняя… Поэтому вы должны решить, будете вы оплачивать его пребывание в нашей больнице или сможете обеспечить уход на дому… — Она замолчала, ожидая решения Ангелины.
— Но вы понимаете… Этот Артем, он мне никто…
— Он сказал, что ваш муж — это его брат.
— Да, но мой муж умер.
— То есть вы отказываетесь забирать Артема Геннадьевича из больницы? — похолодевшим голосом уточнила собеседница.
— Я не вижу причин, по которым я должна ему помогать…
— Я поняла… Минуточку…
На том конце провода произошло какое-то замешательство, потом до Ани донесся хриплый голос:
— Привет, Ангелина. Девушка не очень правильно тебе объяснила. Мне твои деньги и твой уход на фиг сдались. Платить за больничную койку мне нечем, поэтому я сейчас ребят со скорой попрошу, они меня подбросят домой. В МОЙ дом. Поняла? Если будешь куда-то уходить, ключи не забудь соседям оставить. — После этого из трубки раздались противные короткие гудки. Аня осторожно положила ее на рычаг и заплакала.
«А может быть, правда, послать все на фиг, собрать свои вещи и уехать из этой квартиры? Пусть Артем делает тут все, что ему угодно, пусть занимается похоронами, пусть оформляет наследство. Я подпишу все, что надо… Вернусь домой и все-все быстренько забуду… Если смогу…»
В этот момент на пороге гостиной появилась запыхавшаяся Гелла.
— Еле дождалась утра, честное слово. Я тут подумала… Слушай, а чего это ты рыдаешь в три ручья? — Она уселась на диван рядом с Аней. — Я понимаю, конечно, твое состояние… Но слезами горю не поможешь.
От ее слов плечи Ани затряслись еще сильнее и тихий плач плавно перешел в настоящее рыдание.
— Ну ты это… Переставай давай. — Гелла растерялась. — Ну что ты, в самом деле? — Она осторожно обняла девушку и прижала к себе. — Я даже и не ожидала, что ты так переживаешь, вчера вроде бы бодрячком держалась. Хотя, конечно, вчера был шок и все такое…
