- Ха! - воскликнул Джонатан, соскакивая со стола. - Ричард, ты гений. Я тоже так думал. Но мне приходилось так часто смотреть на него, что я в конце концов запутался: кто кого приводит в недоумение - я его или он меня.
Ричард вопросительно поглядел на него.
- Я начинал рисовать эту проклятущую натуру как положено, - продолжал Джонатан, меряя шагами комнату и хмуро глядя в пол. - Конечно, он бы не стал позировать мне, пришлось ограничиться единственной встречей в церкви Святого Варфоломея, парочкой речей, фотографиями в "Пикчер Пост" и дюжиной ежедневных газет. Леди Уоллингфорд говорит, что позировать он отказывается из-за своего обета. Может, это и правда.
Вот из этой мешанины мне и пришлось выжимать решение. Утомительное занятие, должен тебе сказать. Я не пытался изобразить его душу, вообще не ставил перед собой грандиозных задач; мне просто хотелось изобразить его как можно лучше, чтобы доставить удовольствие матушке моей Бетти. А когда я кончил и посмотрел на то, что получилось, поневоле подумал: "То ли я не знаю, что он такое, то ли он не знает, куда попал". Но парень, который поставил на уши всю Америку и часть Англии, скорее всего, знает, где находится, значит, это я чего-то не понял или не сумел понять. Все равно, странно. Я привык рисовать нечто определенное. А этот тип получился у меня, с одной стороны - до предела конкретным, а с другой - просто пустое место. Этакий повелитель мира и какой-то заблудившийся дурачок одновременно.
- Может, так и есть? - неуверенно предположил Ричард.
Джонатан остановился у мольберта и мрачно вздохнул.
- Нет, - сказал он, - боюсь, что нет. Впрочем, это меня не беспокоит. А вот не получу ли я в результате отставку? Как ты думаешь, заметит леди Уоллингфорд? А если заметит, то что она скажет?
- По-моему, вряд ли, - сказал Ричард. - В конце концов, я сам только что до этого додумался, а она знает тебя как художника куда меньше, чем я.
- Да, ко мне она, может, и не привыкла, - угрюмо отозвался Джонатан, зато слишком привыкла к нему.
Она же из самого узкого внутреннего круга. Если сейчас возникнут сложности, нам с Бетти потом придется куда труднее. А с другой стороны, что мне за дело до этого? Расскажи-ка лучше, что знают о нем нормальные люди?
- Мы знаем, - сказал Ричард, - что зовут его Саймон Леклерк, иногда называют отец Саймон, иногда - Саймон Клерк. Мы выяснили, что предки у него евреи, что родился он во Франции, а вырос в Америке. Мы знаем, что он силен в ораторском искусстве - по крайней мере был силен по ту сторону океана; по эту он нечасто в нем упражнялся. Говорят, он продемонстрировал несколько весьма впечатляющих исцелений, но эти случаи никто не проверял. Мы знаем, что за ним идут вполне образованные люди - вот, пожалуй, и все. По крайней мере я больше ничего не знаю. Но я ведь уже говорил тебе, что никогда этим не интересовался. Подожди, ты же слушал его проповедь; ну и о чем он проповедовал?
