Когда наше приближение было замечено, раздалось несколько выстрелов в нашу сторону и команды остановиться на испанском, французском и английском языках. Мы подчинились.
Я слез с повозки и сделал шаг в направлении аббатства.
— Стой! — повторил стражник.
— Что тебе надо, англичанин? — крикнул один из них.
— Я ищу людей, которые, возможно, вошли сюда несколько дней назад.
— Если это так, то вы не сможете с ними встретиться, — сказал он.
— Это очень важно. — Я подкинул вверх золотую монету и поймал ее.
— Наш пост здесь, у внутренней стороны стен, — сказал он. — Даже мы не можем пройти дальше. Двери заперты изнутри.
А как насчет записки? Неужели нет возможности передать туда записку?
— Нет, — ответил он. — Никакой возможности.
— Хорошо, — сказал я. — Понимаю. Тогда мне бы хотелось получить кое-какую информацию.
— Никакой информации у меня нет, — сказал он. — Вам бы лучше убраться отсюда подобру-поздорову.
— Подожди! Я заплачу, — предложил я.
Он рассмеялся.
— Не притронусь к вашему золоту. Может, оно заражено.
Я набрал в легкие побольше воздуха и голосом, вполне подходящим для военного парада, спросил:
— Солдат, был ли здесь немец по имени Ван Кемпелен? И четверо американцев — трое мужчин и одна женщина?
Он тут же выпрямился, расправил плечи.
— Сэр, я не знаю, — ответил он. — Их тут было так много.
— Спасибо, солдат. Как я понимаю, они не выходят в город?
— Нет, сэр. И на вашем месте я бы не останавливался здесь. Я бы поскакал к границе и гнал бы лошадей до тех пор, пока они не упали. А потом бы бросился бежать.
— Спасибо. — Я повернулся и сел в повозку.
— Что теперь? — спросила Лиги.
— Поедем отсюда, — ответил я. — Остановимся как только исчезнем из их поля зрения. Потом поговорим с Вальдемаром. Энни, может быть, внутри, а, может, и нет, но я буду спрашивать не о ней.
Мы остановились рядом со скелетообразной оливковой рощей.
Когда я объяснил, что нам с Лиги необходимо открыть гроб, другие помогли нам спустить его вниз и пошли прогуляться, остался только Грин, который наблюдал, стоя у меня на левом плече.
Как только я поднял крышку, глаза Вальдемара открылись без предварительного месмеризма. Казалось, что дневной свет тоже не тревожил его. Лиги бросила на меня испытующий взгляд, потом провела над ним несколько раз руками. Не успела она закончить, как он заговорил.
— Что это за место? — спросил он. Это было не в его правилах первым начинать разговор.
— Это Санта Крус возле Таррагоны в Арагоне, — ответила она.
