И снова они двигались и переливались. Я почувствовал запах дыма и услышал извне лязгающие и шаркающие звуки. Я поднялся на ноги, отбросив ногой подпругу, навевавшую неприятные воспоминания. Отошел на шаг от наступающей огненной стены. Все-таки главной их целью было принудить меня выбрать яму.
Стены снова начали двигаться. Я отступил еще на шаг. Так я двигался по краю ямы, пока не достиг каменной стены, в которой была дверь. Логически рассуждая, это было единственное убежище в помещении.
Потом, медленно, я стал поворачиваться. Яма упорно звала меня с тех самых пор, как я обнаружил ее. Сейчас меня так и тянуло заглянуть внутрь, чтобы узнать, что наводило на меня такой ужас, сковывало волю. Я направил взгляд вниз. Отсветы от надвигавшихся стен добавили освещенности и у себя под ногами я увидел ужасную картину.
Человек невысокого роста с бакенбардами стоял у раскрытого гроба. На нем был вечерний костюм, на руках — черные перчатки. В одной руке он держал небольшой хлыст, какие бывают у дрессировщиков зверей. Каким-то образом я знал, что этот человек — Руфус Грисуолд. Передним — голова опущена, руки повисли — стоял По. Грисуолд взмахнул хлыстом, что означало, что По должен войти в гроб. По выпрямился и поднял голову, а потом превратился в контур, в темноту, сквозь которую сияли звезды и искрились кометы; удивительный в своей величественности Млечный путь, уходящий в высоту бесконечности, стоял перед гробом. Грисуолд смотрел в сторону, скрежеща зубами.
Потом хлыст сломался, и снова возникла фигура По; стены надвинулись на меня, но ужасней всего было то, что внизу, где Грисуолд хотел уничтожить воображение, удивительное и непознанное, человеческого духа, поместив их в ящик и навсегда похоронив в этой яме.
Стены снова пришли в движение. От невыносимой жары я покрылся испариной. Клацанье продолжалось, запах дыма был удушающим. Я почувствовал, что сейчас упаду, и прижался спиной к каменной стене.
— Нет! — закричал я. — Не делай этого, По! Пропади ты пропадом, Грисуолд!
Но, казалось, никто не слышит меня. Балансируя, я пошел по краю ямы. Откуда-то доносились голоса. Раздался треск за дверью рядом со мной. Волосатая рука схватила меня за плечо. Я потерял сознание.
Когда я пришел в себя, я был в камере. В центре не было ямы и дверь была распахнута. Лиги и Эмерсон были рядом. Петерс стоял у двери.
— Генерал Лассаль взял город? — спросил я, повторяя, как мне казалось, то, что только что слышал.
