Она вскочила с постели, метнула в Лескова останавливающий жест и вылетела из спальни.
Евгений не шелохнулся. История, как он ни был готов к этому, подрезала его. Но что он испытывал, какие чувства в нем она подняла, до конца осознать не мог. Были здесь и жалость, и восхищение, и отвращение, и страх, но не сводились они воедино. И что делать теперь со всем этим скарбом?..
Внизу хлопнула дверь. Евгений зашевелился, надел брюки и спустился на первый этаж. Заглянул в одну комнату, в другую – Жени не было. Собственно, откуда ей быть, если дверь хлопнула? Подобрал с пола рубашку, накинул ее и босиком выбежал на улицу.
Девушка сидела на корточках у залива. Волны тихо плескались у ее ног. На востоке, отражаясь в воде, расплавленным золотом слепила макушка солнца. Лесков не чувствуя холодного песка побрел к Жене. Безветренно, и заливом не пахнет. Тихонько положил руки на ее плечи. Она склонила голову на бок, потерлась щекой – словно кошка, только не замурлыкала.
– Ты прости меня. Но я права. Наше приключение подошло к концу.
Евгений не отвечал, молча глядел, как поднимается солнце: «Нарисовать его – этот гадский шарик – нарисовать и ослепнуть, и все действительно закончится».
Девушка увидела что-то в песке, наклонилась. Набежавшая волна на какое-то мгновение скрыла находку, зашипела и отступила, оставив на ладони небольшой кусочек светлого, почти прозрачного янтаря, искусно обкатанного водой в виде сердечка.
– Смотри, что делается! – удивилась Женя. – Какая чудная крошка! На! – она протянула солнечное сердечко Лескову. – У меня есть портрет. Не хочу, чтобы у тебя оставались одни воспоминания.
…Но мне лишь место отыскать,
Где буду глотку полоскать
И не стеснять, и не страдать,
И вовсе ничего не знать…
До дома на Невском Женя добралась сама, не предупредив Грека о своем появлении. Александр позвонил в субботу же вечером:
– Как это понимать?
– Что, мама Саша? – огрызнулась Женя. – Я же стены тебе не обгадила!
– Но ты могла бы предупредить! – психовал обычно сдержанный Александр.
– И забыться в уединении с сотней «кукушек»! Черта с два!
– Ты рисковала!.. Ты меня подставила!..
– Иди на фиг.
Женя положила трубку. В гостиную вплыла на цыпочках Эмма Владиславовна с подносом в руках, уставленным аксессуарами для процедуры чаепития:
– А вот и чаек, Женечка!
– Как это кстати, Эмма Владиславовна! – приветливо улыбнулась девушка.
Воскресенье они встретили добрейшими друзьями, весь день просидели в гостиной. Миледи довязывала свитер своему сыну, листала какой-то журнал, раскладывала пасьянс, смотрела телевизор. Девушка все это время читала Достоевского, и к вечеру обнаружила, что скользит глазами по одной и той же странице. Не удивилась, но стало не по себе.
