Когда большевики бежали из Пскова, Троицкий собор был открыт для верующих и сами псковичи вычистили его и приспособили для богослужений. Если бы сегодня, в первый православный сочельник празднуемый после многих лет, товарищ Губельман заглянул в Троицкий собор, то он был бы несказанно удивлен. Ибо, в этот день посетителей здесь было несравненно больше, чем за все двухлетнее существование его почтенного музея. В этот день собор не мог вместить всех молящихся и часть пришедших должна была остаться на площади на тридцатиградусном морозе. Союз безбожников работал плохо. Сейчас его руководителям следовало бы, по традиции установившейся в советском государстве, самим явиться к прокурору республики и, ударяя себя кулаком в грудь, слезливо признать себя саботажниками, вредителями и диверсантами.
В этом году Псков празднует свое первое Рождество. Празднует его по старому стилю и, таким образом, сочельник приходится на 6-ое января. Однако, церковные торжества начались уже 1-го января, когда в город привезли одну из старейших православных святынь чудотворную икону Тихвинской Божией Матери. По преданию эта икона была написана Евангелистом Лукой и появилась в России в княжение Димитрия Донского. В торжественном перенесении иконы, несмотря на жестокий мороз, приняло участие больше десяти тысяч псковичей.
В сочельник, с самого утра в городе чувствуется оживление. На улицах встречаются поминутно люди, несущие елки. Ими же оживленно торгуют на базаре.
– Ты, что ж это на наше Рождество такие худые елки принес? – возмущается одна покупательница. – Небось на немецкое получше-то заготовил, чтобы больше получить?…
– Бери, бери, тетка, что дают, скоро и таких не будет. Вишь только три и осталось, – неуважительно отзывается торговец.
Через рынок пробиваемся к собору. Позади и впереди нас длинной вереницей идут люди. Проходим под старинными, неимоверной толщины, сводчатыми воротами Кремля. Когда-то в эти ворота, опираясь на клюку, входил согнувшийся, хмурый и беспокойный Иоанн Грозный. Затем, столетием позже, через эти же ворота, широкими энергичными шагами проходил Петр Великий. Их ноги ступали по этим же бесформенным каменным плитам, которые виднеются из-под очищенного снега. А еще двумя столетиями позже, в эти холодные, безразличные ко всему, ворота входили малограмотные товарищи из горкомов и райкомов, ведя за собой русских детей для того, чтобы показать им, что сделала советская власть с Троицким собором, с этим замечательнейшим осколком тысячелетней отечественной истории. Псковичи спокойно проходят под этими воротами. Они к ним привыкли. Это часть их быта. Меня же, проходящего под ними впервые, они давят своим вековым прошлым.
