Подсоветские люди… Сколько самых разноречивых мнений и заключений приходилось слышать нам о них, еще до войны, от прорывавшихся на запад их вчерашних сограждан. Если взять любое из этих мнений, то ни одно не будет верным. Если собрать их все вместе, то получится хаос противоречий.
В этом как раз и заключается сущность, так называемых, подсоветских людей. Они не поддаются никакому обобщению и среда них можно встретить людей самого различного порядка и содержания. Подсоветские люди – разбитая армия великого российского народа. Разбитая – двадцатипятилетней большевистской диктатурой. И как всем разбитым армиям, трудно ей сомкнуть свои физические и духовные ряды в короткий промежуток времени. В условиях неприятельской оккупации это оказалось попросту невозможным. Именно поэтому о подсоветских людях нельзя говорить как о чем-то целом. Это собрание самых разнообразных индивидуумов, чье духовное лицо может выкристаллизоваться лишь после окончательного падения советской власти в условиях свободной жизни и духовно-созидательного труда.
Подсоветские люди при советской власти делились на две ярко окрашенные части: угнетателей и угнетаемых. При отступлении большевиков первая часть сбежала или ушла в подполье. Вторая – осталась на месте. Еще недавно все они были серой, безличной массой – «беспартийных». Теперь, в условиях относительной духовной самостоятельности многие из них принимают, видимо, свойственный им и порой неожиданный облик. Я познакомился с бывшим гвардейским офицером-анархистом, я разговаривал с извозчиком-черносотенцем, я знавал профессора-фашиста и беседовал с комсомольцем, который не имел ясного представления о том, кто такой был Маркс.
Впрочем, эти определения дал им я, на основании наших бесед. Сами они не имели точного представления о своих политических взглядах. Да и кто кроме минимального числа интеллигентов старого поколения это представление здесь имеет? Старые российские политические течения – давно забыты, а заграничные – неизвестны. В политическом отношении, области оказавшиеся вне советской опеки это – распаханное и перепаханное поле, на которое надо бросать зерна и ждать, чтобы они дали всходы. В условиях немецкой оккупации не было, ни этих зерен, ни всходов. Быть может, настанет и такое время. Трудно быть пророком и предугадать какое зерно даст наиболее быстрый и сочный росток. Но, имея в виду, что советские люди устали от навязчивой партийной пропаганды можно более-менее безошибочно предсказать, что наибольший успех будет иметь то политическое течение, программа которого уложится на одной страничке пишущей машинки.
