В начале четвертого мы тронулись в путь, чтобы к четырем добраться до холма. Но было уже почти пять, когда мы наконец увидели первого носорога: неуклюже покачиваясь на своих коротких ногах, он перевалил через гребень холма почти там же, где мы увидели его накануне, и скрылся в лесу неподалеку от того места, где вчера у нас на глазах дрались два носорога. Спустившись с холма, мы пересекли заросшую лощину и двинулись по крутому горному склону к акации с желтыми цветами, служившей нам ориентиром.
Борясь с ветром, я старался идти как можно медленнее, не теряя из виду дерева, и заткнул носовой платок под шляпу, чтобы пот не заливал очки. Я знал, что, быть может, через секунду придется стрелять, и нарочно шел медленно, чтобы не вызвать сердцебиения. На охоте по крупному зверю, если охотник умеет стрелять и видит, куда стрелять, не может быть промаха, разве что стрелок запыхался от бега, либо только что вскарабкался на крутой склон, либо очки его разбились или запотели, а у него не нашлось тряпки или бумаги, чтобы их протереть. Очки вообще доставляли мне кучу хлопот, и я носил при себе четыре носовых платка, перекладывая их из одного кармана в другой, когда они намокали от пота.
Мы осторожно приблизились к акации с желтыми цветами, словно к выводку перепелок, перед которым собака сделала стойку. Однако носорога там уже не оказалось. Мы обшарили всю опушку, видели множество следов и свежего помета, а носорога не было. Солнце уже садилось, начинало смеркаться, а мы все бродили по лесистому склону в надежде встретить зверя на какой-нибудь прогалине. Когда в темноте стрелять стало почти невозможно, Друпи вдруг остановился и припал к земле. Опустив голову, он рукой указывал куда-то вперед. Мы подползли к нему и увидели двух носорогов, большого и маленького, — они стояли по грудь в кустарнике, отделенные от нас небольшой долиной.
— Самка с детенышем, — прошептал Старик. — Стрелять нельзя. Дайте-ка мне разглядеть ее por. — И он взял у М'Кола бинокль.
— Видит она нас? — спросила Мама.
— Нет.
— Далеко до них?
— Шагов пятьсот.
— Боже, какая крупная! — сказал я шепотом.
— Да, крупная самка, — подтвердил Старик в радостном возбуждении. — Интересно, куда девался самец? Слишком темно, стрелять можно, только если столкнемся нос к носу.
Носороги, повернувшись к нам задом, мирно щипали траву. Мне кажется, эти животные никогда не ходят. Они либо бегут, либо стоят на месте.
— Отчего они такие красные? — спросила Мама.
