— Мама попала в него, — сказал М'Кола.
— А куда именно? — спросил Чаро.
— Попала, — твердил свое М'Кола. — Попала.
— Нет, это вы уложили его, — сказал мне Старик. — Ей-богу, он свалился, как кролик.
— Мне просто не верится.
— Мама пига, — сказал М'Кола. — Пига симба.
Когда мы подошли к лагерю и в темноте увидели костер, М'Кола внезапно разразился потоком быстрых певучих слов на языке вакамба, закончив словом «симба». Кто-то в лагере издал короткий ответный крик.
— Мама! — закричал М'Кола. Затем опять последовала длинная певучая фраза. И снова: — Мама! Мама!
Из темноты появились все носильщики, повар, свежевальщик, слуги и старший проводник.
— Мама! — орал М'Кола. — Мама пига симба!
Туземцы приплясывали, отбивая такт ладонями, и гортанно выкрикивали что-то, — из глубины их груди вылетали возгласы, похожие на львиный рык, и означали они примерно вот что: «Ай да Мама! Ай да Мама! Ай да Мама!»
Быстроглазый свежевальщик поднял Маму на воздух, великан-повар и слуги подхватили ее, остальные сгрудились вокруг, стараясь хотя бы поддержать ее, и все, приплясывая, обошли вокруг костра и направились к нашей палатке, распевая:
— Ай да Мама! Ха! Ха! Ха! Ай да Мама! Ха! Ха! Ха! — Они исполняли танец и песню о льве, подражая его глухому, одышливому рыку. У палатки они опустили Маму на землю, и каждый застенчиво пожал ей руку, причем проводники говорили: «М'узури, Мемсаиб», — а М'Кола и носильщики: «М'узури, Мама», с большим чувством произнося последнее слово.
Позже, когда мы сидели на стульях у костра и пили, Старик сказал моей жене:
— Этого льва застрелили вы. М'Кола убьет всякого, кто вздумает утверждать, будто это не так.
— Знаете, у меня такое настроение, словно и вправду его застрелила я, — ответила она. — А случись это на самом деле, я бы возгордилась невероятно. Ну до чего же приятно чувствовать себя победительницей!
— Милая, добрая Мама, — сказал Карл.
— Я уверен, что именно ты застрелила его, — подхватил я.
— О, не будем больше говорить об этом! До чего же мне приятно уже одно то, что все так думают. Вы знаете, дома меня никогда не носили на руках.
— Все американцы плохо воспитаны, — заметил Старик. — Ужасно некультурный народ.
— Мы отвезем вас на острова Ки-Уэст, — сказал Карл. — Милая добрая Мама.
— Ну, поговорим о чем-нибудь другом, — попросила она. — Я слишком растрогана. Мне следовало бы щедро вознаградить их, не правда ли?
— Они и не думали об этом, — отозвался Старик. — Но, пожалуй, хорошо бы дать им что-нибудь по случаю торжества.
