Том отвесил короткий поклон и обуреваемый противоречивыми чувствами, пошатываясь, направился к выходу.
— М-м-м, выглядит хорошо, — маэстро да Сильва взглянул на поднос, затем перевел взгляд на Тома. — Да?
Том остановился, обернулся.
— Могу я спросить… Чему вы учили их, маэстро? Это трудно назвать фехтованием.
— Какая разница, как это называть? — маэстро пожал плечами. — Мы называем это «пси-два-дао», или «умение расслабляться и концентрироваться в нужный момент».
— Но ученики…
— Они не относятся к дворянам. — Маэстро глотнул сока. — Эти занятия грубоваты для дворянства.
Том снова осмотрел оружейный зал, атмосфера которого все еще оставалась наэлектризована. И, секунду поколебавшись, спросил:
— Любой ли человек может освоить это искусство, маэстро?
* * *
Удар.
Том запоминал свои ошибки. Он оказался самым ужасным и неуклюжим, самым плохим учеником из всех.
С новичками занимался помощник тренера. Он внимательно следил за тем, как они выполняют упражнения.
— Береги голову, Коркориган!
Боль пронзила шею Тома.
— Попробуй снова.
Том сделал кувырок вперед и повалился на пол, тяжело дыша.
— Еще раз.
Сгруппировавшись, он отчаянно пробовал уцепиться за лодыжку противника, но снова и снова противник бросал Тома в воздух, и тот падал на мат.
— Медленнее…
Удар. Слишком поздно выставлен блок. Том не мог поднять колено в сторону, поэтому круговое движение ногой было медленным, неуклюжим, и удар направлялся не выше коленной чашечки партнера. В ответ партнер точно попадал по виску Тома.
Откуда был нанесен этот удар? Ответить себе Том не успевал…
Тренировка длилась вечно.
Наконец перешли к упражнениям для тренировки брюшного пресса. Здесь Тому не мешало отсутствие руки, но он все равно отставал от других…
В конце концов он свернулся калачиком, понимая, что больше ничего не сможет сделать.
— Встать!
Лицо заливал пот, и Том почти ничего не видел. Перед его глазами вспыхивали флюоресцирующие искры света. Юноша с трудом передвигал ноги. Постепенно приходили в себя и остальные ученики.
— И… вдох… и… выдох…
Ученики постепенно восстановили дыхание, а потом все одновременно поклонились.
* * *
Пошатываясь и едва держась на ногах, Том шел по направлению к выходу. Каждый шаг его был кошмаром.
— Эй, Том!
Том повернулся, тяжело дыша широко открытым ртом. Единственное, что он мог сделать, так это коротко поклониться, опустив коротко стриженную голову.
— Ты получил удовольствие от своего первого урока?
У Тома едва не выскакивало сердце из груди, тошнота скручивала живот, пот струился по телу. Он с горечью осознавал свою абсолютную неспособность овладеть этим искусством.
