Грузный надзиратель, стоявший позади, объявил:
— Увидели его, парни, а теперь пошли. — В его голосе прозвучала странная, напряженная нотка. — Хватит с вас!
Чжао-цзи продолжал смотреть сквозь мембрану.
У нас есть право поговорить с ним. — Оранжевые импульсы аккомпанировали его словам. — Ваш начальник так сказал.
Том пожал плечами, собираясь извиниться за грубость Чжао-цзи, но выражение, родившееся на лице надзирателя, остановило его. Ему даже показалось, что в глазах надзирателя блеснули слезы. Хотя жутковатый голубой свет делал все вокруг таким нереальным…
Надзиратель отодвинул посетителей в сторону, взмахнул короткопалой рукой, и юноши увидели, как мембрана запульсировала.
— Кривил Дилвенней! На выход! — Служитель закона повернулся к Тому. — Поаккуратнее с ним.
У Тома сдавило от волнения горло.
Одна из темных фигур, медленно, с видимым усилием двигаясь сквозь вязкую фосфоресцирующую жидкость, добралась до мембраны. В голубом свете Кривил был похож на труп. Он загребал жидкость голыми руками и ногами. Сзади его удерживало щупальце — что-то вроде ремня безопасности, тянущегося в глубь жидкости.
Грубый жест надзирателя, и Кривил медленно согнулся, просунул одну руку сквозь мембрану.
— Не дотрагивайтесь до него, парни, — предупредил надзиратель.
И вдруг схватил Кривила за руку, дернул. Тот прорвался сквозь мембрану и упал на колени, закашлялся, выплевывая синюю жидкость на каменные плиты.
— Судьба, Крив… Ах! — Чжао-цзи, словно ужаленный, отдернул руку, на которую попали брызги.
— Кровавый Хаос! — выругался служитель закона и отцепил от своего широкого ремня маленькую флягу. — Я велел тебе не касаться его.
Наклонив флягу, он побрызгал искрящейся серебристой жидкостью на палец Чжао-цзи. Том успел заметить, что палец мгновенно почернел.
— Холодно, — прошептал Чжао-цзи.
— Все будет в порядке, парень.
Сидя на земле, Кривил поднял голову, уставился на мальчишек. Его рот беззвучно открывался, как у вытащенной из воды рыбы. Он еще раз прокашлялся и спросил:
— Том… Зачем? Зачем вы… вытащили меня? Смутившись, Том поглядел на надзирателя, тот покачал головой.
— Отпустите меня… — Кривил повернулся к мембране. — Назад в…
Том услышал, как Чжао-цзи застонал. Сначала он решил, что приятель стонет от боли в пальце, но потом понял, в чем дело.
Он увидел под изодранной мокрой рубашкой Кривила толстое щупальце. Оно росло прямо из спины юноши, было частью его плоти и тянуло его назад в голубую жидкость, соединяло его Судьба знает с чем. Под мышками Кривила располагался ряд жаберных отверстий, которые судорожно открывались и закрывались, словно от недостатка воздуха.
