Подойдя к Смерти, Шурик шепнул ему в верхнюю часть паранджи:
— Слушай, я ее нашел. Жену твою. И даже вступил с ней в контакт.
Смерть развернулся на 180 градусов.
— Ты чего ко мне спиной повернулся? — спросил Шурик. — Я ж тебе сегодня курить не давал вроде?
— Да я сейчас к тебе лицом, — сказал Смерть. — Это я лицом к стене стоял. Гималайский так приказал.
— Ни хрена себе, — пробормотал Шурик, осматривая паранджу. — Классный костюмчик! Надо подать Гималайскому идею — организовать в ашраме вечеринку в паранджах. Типа, бал-маскарад.
— Давай ближе к делу, — сказал Смерть. — Ну, где же она? Я ж ее в лицо почти не знаю, только по плохим фотографиям в желтой прессе.
— Вон, смотри, она болтает с Фатимой и Эсмеральдой, — сказал Шурик.
— А-а-а! — протянул Смерть.
Видимо, он впал в транс, увидев свою благоверную.
— Короче, она уже почти в нужном состоянии сознания, — шепнул Шурик в паранджу. — И уже совсем скоро настанет самый подходящий момент для вашей встречи.
— Ты что с ней сделал? — подозрительно спросил Смерть.
— Ну… — смутился Шурик. — Не волнуйся, ничего страшного…
— Что ты с ней сделал? — угрожающе прошипел Смерть, и Шурик почувствовал, как от паранджи повеяло могильным холодом.
Когда имеешь дело с ангелом смерти, никогда нельзя забывать, с кем имеешь дело.
— Да ничего, просто она у меня купила дозу кокоса, — быстро оправдался Шурик.
— Ты подсадил ее на драгс?! — возмутился Смерть. — Ах ты, гад!
— Да нет, там было 90 процентов анальгина, так что все в порядке! — Шурик замахал руками, чувствуя, как усиливается ощущение могильного холода.
Когда информация дошла до Смерти, могильный холод отпустил Шурика.
— То есть, она… — начал Смерть.
— Она в ожидании чуда, — кивнул Шурик. — И я прослежу, чтобы ты сегодня стал чудом.
«Вдруг как в сказке, скрипнула дверь…»
Наконец, аппаратуру настроили, и начался концерт. Гималайский забрался на сцену и прикинулся конферансье.
— Добрый вечер, дарагие маи! — крикнул он в микрофон. — Сегодня у нас такой замечательный праздник — юбилей Йены, любимой собачки всего семейства! Пять лет назад Йену принесли в дом и назвали в честь японской валюты, потому что, благодаря курсу йены, благосостояние семьи неуклонно увеличивается…
Произнося речь, Гималайский постепенно утрачивал грузинский акцент. А последнюю фразу он вообще произнес с акцентом английского лорда. Зрители смеялись. Йена, сидящая на руках у Эльвиры, потявкивала.
Гималайский объявил песню, и музыка дождем пролилась на зрителей из двух мощных динамиков.
