— Сейчас? — спросил Шурик. — Не уверен, что смогу доехать до Москвы на моем «Шевроле». Я и так плохо вожу, а сейчас засыпаю, даже после чаепития.
— Время есть, — кивнул Гималайский. — Ну что ж, Смерть, ты можешь прогуляться по ашраму, наверняка встретишь интересных людей. А тебе, Шурик, надо поспать. Пойдем, я провожу тебя в мансарду, там звукоизоляция и приличная кровать.
«Мансарда» в доме Гималайского была огромной. Четыре стены пирамидой сходились в одной точке — такая форма обеспечивала непрерывный поток позитивных тонких энергий. Поэтому многочисленные гости так любили иногда переночевать в ашраме. Пусть даже на коврике в прихожей. Или на стуле в кабинете.
А в мансарде у окна, выходящего на юг, стояла большая двуспальная кровать.
Под потолком перезванивались металлические трубочки поющих ветерков, фотообои радовали глаз экзотическими пейзажами: море, пальмы, песок, Солнце…
— Устраивайся, — сказал Гималайский, указав на кровать. — А я сейчас достану один эликсир…
У восточной стены стоял деревянный шкафчик, Свами присел на корточки и начал в нем рыться.
— Что за эликсир? — спросил Шурик.
— Эта штука быстро восстанавливает силы, — улыбнулся Гималайский. — Один знакомый привез из Тибета. Ох, и дорого же мне обошелся этот рецепт… Не то, что твои снадобья.
— Спасибо, — буркнул Шурик.
— Это я в том смысле, что оно действительно действует, — сказал Гималайский. — Конечно, твои снадобья хороши, но это лучше.
— Да, конечно, я знаю, что несовершенен, — вздохнул Шурик, снимая кроссовки.
— Ну вот, нашел, — сказал Гималайский и вновь достал телефон. — Гюльчатай, пожалуйста, стакан воды в мансарду.
— Она не жалуется на нечеловеческие условия труда? — усмехнулся Шурик.
— Пока нет, — улыбнулся Гималайский. — У меня неплохо получается вести бизнес, но в быту я совершенно беспомощен. Гюльчатай это знает и никогда не жалуется. К тому же у нее прекрасно получается вести хозяйство. Но во всех остальных сферах жизни Гюльчатай — как дитя малое. Мы с ней нужны друг другу, как кислород и водород.
— Элегантное сравнение, — хохотнул Шурик.
— Послушай, — Гималайский вдруг «напялил» на себя серьезное выражение лица. — Я знаю, что ты боишься. И это нормально. После того, что случилось с твоим отцом… И даже твой дедушка не смог этого остановить.
— Дядя Сэм уничтожил их всех, — вздохнул Шурик. — О, конечно, никаких улик. Папа умер от несчастного случая. Дедушку хватил инфаркт — неудивительно в его возрасте. И чтобы как-то расплатиться с долгами, нам пришлось продать трехкомнатную квартиру деда на Красной Пресне и перебраться на самую окраину… Меня дядя Сэм не тронул лишь потому, что я тогда даже под стол пешком не ходил.
