Второе послание старой деве Марии
Уж неделю, как носишь ты во чреве своем того, кто явлен будет миру дважды, ибо тот, кто был первый раз судим, в другой раз судить будет. Знай, что избрана ты из многих и должна теперь во всем хранить его, и к себе не допускать никакого другого мужчину, как и было раньше, и об этом никому не доверять.
За восемь месяцев и три недели до рождества.
Прочтя второе послание, Маша громко расхохоталась. На звонкое жутковатое веселье прибежала мать, а за ней, как за иголочкой, пришаркала мать-матери, исхудавшая нитеобразная старуха. Они испуганно дождались окончания смеха и последовавших после слез, напоили друг дружку сырой водой. А после сели ужинать рыбой, и мать-матери рассказала историю, как в одна тысяча девятьсот бог знает каком году они с отцом и братом поймали сетью огромную рыбу и в чреве ее нашли колечко золотое, и после этого пошел мор и коллективизация. Вот такие и были песни у матери матерей всегда, все они были простыми историями, как бы из прошлого тысячелетия, а, на самом деле, всего-то им было меньше ста лет. И от всего нашего двадцатого века у старухи этой и остались только что рыба с золотым кольцом, бомбежка в Сольвычегодке и окровавленный кролик, коего она выращивала и любила, а потом зарезала, потому что был праздник Рождества, и некому было больше этого сделать. И никаких постановлений правительственных и никаких имен она не помнила, потому что на работу никогда не ходила, и ни в каких рядах не состояла, и в планах пятилетних не участвовала, а жила всегда семейными заботами, всегда хозяйничала по дому или подрабатывала шитьем. А теперь обессиленная, ничего уж делать не могла, а только хотела бы умереть, да не умела, потому что и раньше никогда ничем не болела, и у врачей никогда не советовалась, кроме как в роддоме, а господь бог прибрать не спешил, наверное, совсем про нее забыл, видно и вправду, не примечает нелюбимых, ну а бесу-дьяволу - тоже ни к чему, потому как была мать-матерей совершенно безгрешна. Безгрешна и бессловесна, как неживая природа, ни одной книги за всю жизнь, ни одной мысли, а только еда да одежда, вот и вся забота. Правда, ничего не украла и жила для других, близких ей людей, но разве же это заслуга перед всевышним? Скучно умирать некультурному человеку, а уж неверующему и подавно. Что же явило оно, это бессловесное существо, миру, и для чего оно, произведенное на свет всевышним провидением, коптило здесь небо ? Может быть, ради нее, Марии, ради новой жизни ее? Не велика задача - усмехнулась про себя Маша и сжала покрепче кулачок со вторым посланием.
