Голос блокадного Ленинграда | страница 18



…Так есть уже воспоминанья
у поколенья моего?
Свои обычаи, преданья,
особый облик у него?
Строители и пилигримы,
мы не забудем ни о чем:
по всем путям, трудясь, прошли мы,
везде отыскивали дом.
Он был необжитой, просторный…
Вот отеплили мы его
всей молодостью, всем упорным
гореньем сердца своего.
А мы — как прежде, мы бродяги!
Мы сердцем поняли с тех дней,
что к неизведанному тяга
всего правдивей и сильней.
И в возмужалом постоянстве,
одной мечте верны всегда,
мы, как и прежде, жаждем странствий,
дорог, открытых для труда.
О, бесприютные рассветы!
Все ново, дико, незнакомо…
Проснешься утром — кто ты? где ты?
Ты — на земле. Ты дома. Дома.

1939

Ласточки

над обрывом

…О, домовитая ласточка,

О, милосизая птичка!

Г. Державин
1
Пришла к тому обрыву,
судьбе взглянуть в глаза.
Вот здесь была счастливой
я много лет назад…
Морская даль синела,
и бронзов был закат.
Трава чуть-чуть свистела,
как много лет назад.
И так же пахло мятой,
и плакали стрижи…
Но чем свои утраты,
чем выкуплю — скажи?
Не выкупить, не вымолить
и снова не начать.
Проклятия не вымолвить.
Припомнить и — молчать.
Так тихо я сидела,
закрыв лицо платком,
что ласточка задела
плечо мое крылом…
2
Стремясь с безумной высоты,
задела ласточка плечо мне.
А я подумала, что ты
рукой коснулся, что-то вспомнив.
И обернулась я к тебе,
забыв обиды и смятенье,
прощая все своей судьбе
за легкое прикосновенье.
3
Как обрадовалась я
твоему прикосновенью,
ласточка, судьба моя,
трепет, дерзость, искушенье!
Точно встала я с земли,
снова миру улыбнулась.
Точно крылья проросли
там, где ты
           крылом коснулась.

1940

Ирэне Гурской

Им снится лес — я знаю, знаю!
Мне тоже снилась год подряд
дорога дальняя лесная,
лесной узорчатый закат.
Мне снилось — я иду на в о л е,
в живой и мудрой тишине.
Ольха колдует, никнут ели,
струится солнце по сосне…
А всех милей — листва березы.
И вот — не властны над душой
ни гнев, ни счастие, ни слезы,
но только в о л я  и  п о к о й.
Им снится лес — зеленый, мудрый,
березовый и молодой,
родник безродный, мостик узкий,
замшелый камень над водой…
Им снится лес — я знаю, знаю!
Вот почему, считая дни,
я так же по ночам стенаю
и так же плачу, как они.

Весна 1940

Песня

Знаю, чем меня пленила
жизнь моя, красавица,—
одарила страшной силой,
что самой не справиться.
Не скупилась на нее
ни в любви, ни в бедах я,—
сердце щедрое мое
осуждали, бедные.
Где ж им счастье разгадать
ни за что, без жалости
все, что было, вдруг отдать
до последней малости.
Я себя не берегла,
я друзей не мучила…
Разлетелись сокола…
Что же, может, к лучшему?