- Кого я еще... подвел?
- Узнаете в свое время.
- Это когда архангелы загудят в свои трубы?
- Думаете?... - Худощавый снисходительно ухмыльнулся. - Ну что вы... Зачем нам это? У вас своя парафия, у нас своя. Мы антиподы, но, увы, существовать друг без друга просто не можем. Не вы, так другой, третий... Зачем нам ссориться? Каждый занимается своим делом, всего лишь...
А ведь он позер... Странно, почему я вовсе не ощущаю страха? Неужели они выпустят меня живым? Сомневаюсь...
- Вы нам уже неопасны, Ведерников, - тем временем после небольшой паузы продолжил худощавый. - - И все же мне не хочется конфронтации. Поэтому я предлагаю соглашение: вы изымаете из дела Лукашова ту записочку, которую написала Тина Павловна за день до смерти мужа, а мы вам выдадим его убийцу. Думаю-- нет, уверен! - что вы сразу же получите повышение по службе и награду. Игра стоит свеч.
В. А.! Это он! Как же мне это сразу не пришло в голову?! Худощавый, видимо, прочел в моих глазах, что я понял, с кем имею дело, и с высокомерным видом кивнул, клюнул своим хищным носом-клювом.
- Нет! - ответил я твердо, насколько мог.
- Я в вас не обманулся... - В. А. посмотрел на часы и встал. - Уже ночь, поздно, а у меня еще есть коекакие безотлагательные дела. Привяжите его, да покрепче, - приказал он своим подручным, недобро зыркнув на меня ледяным взглядом.
Приказ В. А. они исполнили быстро и на совестьчерез одну-две минуты я был в буквальном смысле распят на арабском кресле. Сильная боль в грубо вывернутых назад руках вдруг всколыхнула всю мою ненависть к этим подонкам.
- Паскуда... - не сдержался я и выругался крепко, с яростью и вызовом глядя прямо в глаза В. А., который стоял напротив. - Все равно тебя достанут, не я, так другие.
- Весьма возможно, - спокойно ответил В. А. - Правда, это очень непросто, смею уверить вас. А по поводу записки Тины Павловны... Мы обойдемся и без вашей помощи. К утру записка будет лежать в моем кармане.
- Лозовой?.. - вырвалось у меня непроизвольно-, и тут же я едва не до крови прикусил губу: что ты болтаешь, олух царя небесного?!
В. А. вздрогнул. От его невозмутимости не осталось и следа: лицо пошло красными пятнами, в глазах полыхнула жестокость.
- Та-ак... - протянул он. - И это раскопал... Тем хуже для тебя-чересчур много знаешь... - В. А. на некоторое время задумался, Феклуха! -наконец прокаркал он вдруг охрипшим голосом: и, показав на дверь одной из спален, резко щелкнул пальцами.
