— Меня зовут Фаншетта, — сообщила девушка и улыбнулась. У неё были красивые зубы, и даже все — что в том столетьи беззубых людей было удивительно, по крайней мере среди тех, с кем Фанфан имел дело.
— Ну и что? — спросил Фанфан, не умевший разговаривать с такими милыми девушками, и переступил с ноги на ногу. Что эта свистулька от него хочет?
— Я тут живу только несколько недель, но уже немало о тебе слышала.
— Да? От кого?
— От девочек в школе Сестер милосердия, где я учусь!
— И что они обо мне говорили?
Фанфан держался настороженно, говорил нервно, поскольку ожидал услышать намек на экзекуцию, устроенную Рампоно.
— Что вы — прелесть!
— Ну нет! Прелесть?
— Хорошенький!
— Ну, не знаю, — буркнул Фанфан, поскольку не знал, хорошо ли это и будет ли на пользу в его грядущих странствиях по свету.
Поскольку девушка смотрела на него без всякого смущения, ему стало неловко. И чтобы от неловкости избавиться, спросил:
— Ты живешь у Сестер милосердия?
— Нет, мы живем с мамой. Знаешь новый модный магазин на рю Сен-Дени с вывеской "Ля Фриволите"? Или нет?
— Нет!
— Мы только два месяца как переехали.
— Я никуда не хожу, — нервно отрезал Фанфан.
— Знаю.
Фанфан поднял голову от пистолета, который будто бы сосредоточенно разглядывал, чтобы взять себя в руки.
— Как это — знаешь? От кого?
Девушка умолчала от кого, но сказала:
— Именно потому я за тобой и пришла! Чтобы сказать, что нехорошо прятаться! Во время того скандала в монастыре августинок тебе все сочувствовали, признали, что ты держался, как герой, когда тебя избивал этот зверь! И это же удивительно (теперь она рассмеялась) — как ты проник в приют в женском платье!
— Так ты это оценила? — спросил Фанфан, поскольку все услышанное его успокоило и даже доставило удовольствие.
— Я там была! Мы только за день до этого переехали в ваш квартал. Как раз шли мимо, мама вела меня к Сестрам милосердия, и говорит:
— Что за гордый малыш! Не хотел бы ты зайти к нам на чай?
— На чай? К тебе?
Фанфан уже давно был на седьмом небе от того, что люди, и особенно особы противоположного пола считают его гордым маленьким мужчиной. Теперь от приглашения у него вскружилась голова, поскольку его ещё никогда не только не приглашали на чай, но до сих пор он вообще никогда этим не баловался! И делали это — как он слышал — только в дворянских кругах. Дворяне — да, те едят бриоши, макая в шоколад!
— А ты дворянка? — спросил он, ошеломленный этим приглашением.
— Нет. А что?
— Нет, ничего, — ответил он. — "Да, в семьях владельцев модных магазинов тоже, конечно, подают чай", — подумал он, стараясь не показывать свое незнание, чтобы не выглядеть смешным.
