кандидат химических наук.
Конечно, все это было писано в надежде, что Свиридов обязательно прочитает письмо. Но я даже подумать не мог, что он, человек, живущий предельно насыщенной творческой жизнью, в которой, без сомнения, на счету каждая минута, станет на него отвечать.
Как говаривали в старину, судьба распорядилась иначе.
Вечером 20 ноября 1980 года, придя с работы, я увидел в почтовом ящике конверт. Взяв его в руки и взглянув на обратный адрес, я буквально остолбенел, потому что там стояло: “Г. В. Свиридов 123056 Москва, Б. Грузинская, 36, к. 57”. На листке бумаги, вынутом из конверта, было написано:
Москва — Ново-Дарьино
14 ноября 1980 г.
Многоуважаемый Сергей Иванович!
Ваше письмо произвело на меня исключительно большое впечатление. Я много раз перечитывал его, читал своим близким.
Какое счастье, что на свете (у нас, в России) существуют подобные Вам, редкие люди, живущие столь глубокой внутренней жизнью. Присланные Вами стихотворения Н. А. Клюева — изумительны, я их не знал.
У меня есть его книга, недавно изданная в “Библиотеке поэта”. Поэт он несомненно гениальный. Влияние оказал громадное и на Блока, и на Есенина, в значительной мере выросшего под его воздействием, сознававшего это и потому старавшегося отпочковаться, освободиться (этим и объясняются резкости Есенина по отношению к нему!). Повлиял Клюев и на А. Прокофьева (ранних, лучших его стихов), и на Заболоцкого (как это ни странно), и вообще на многое в литературе. Он предвосхитил пафос и отчасти тематику лучшей современной прозы и т. д.
Как прискорбно, что имя его покрыто до сих пор глубокой тенью. Место его в русской литературе — рядом с крупнейшими поэтами XX века.
Писать музыку на его слова соблазнительно, но это неимоверно сложно. Поэзия его статична; это — невероятная мощь, находящаяся в состоянии покоя, как, например, Новгородская София или Северные монастыри. Стихи его перегружены смыслом и символикой и требуют вчитывания, вдумывания. Музыка же должна лететь или, по крайней мере — парить. В Клюеве слишком много земли (но не “земного”, под которым подразумевается светское, поверхностное!), он весь уходит в глубину, в почву, в корни.
Работаю я много, сколько хватает сил. Теперь моя задача: приготовить “Светлый гость” и “Отчалившую Русь” (соркестровать окончательную редакцию и исполнить). Разучиваю я с артистами и уже готовое: новые песни и хоровые сочинения на слова Блока.
