А нас здесь так мало... Чувствуя свое превосходство, немец напирает. Пулеметный и автоматный огонь не дает высунуть голову из окопа. Шипят мины...
Связной, появившийся в критический момент, сообщил, чтобы мы сворачивались. Это был единственный выход.
Маскируясь, мы вытащили свой пулемет и коробки с патронными лентами. Ушли в безопасное место.
Вокруг лес. Здесь к нам присоединились два пулеметных расчета и с десяток автоматчиков. Создалась группа — человек тридцать солдат, опаленных непрерывными боями, валившихся с ног от усталости и бессонницы, но по-прежнему готовых сражаться с врагом, потому что по-другому нельзя. Замены не было. Воевали остатки рот...
Хоть и говорили, что дивизия обескровлена и должна уйти на отдых и пополнение, но проходили дни и ночи в сражениях...
Технику все время подбрасывали. Людей — нет. Зато как закалены мы были последними боями!
Нашу группу перебрасывают на другой участок. Идем вдоль переднего края. Часто попадаются вековые дубы, вязы, сосны с красиво изогнутыми стволами. Среди такого разнообразия деревьев — всякие беседки... Места необычные, просто сказочные. Кто-то сказал: “Это дачи самого Геринга. Здесь он охотился”.
На пути необычные овраги, обрывистые кручи, заросли диких кустарников. Как где-то на юге... Предчувствие чего-то неведомого и рокового... Никогда не было столь угнетенного состояния. Бывало, конечно, всякое. Но почему-то в эти минуты душа замирала в ожидании чего-то непоправимого...
Группа наконец подошла к тому месту, где все почувствовали, что здесь развернется бой. И, вероятно, последний... Несколько сосен рядом, а за ними обрывистый спуск.
Пулеметы новые, по пять коробок на расчет. Многовато... Связываем ремни друг с другом и спускаем на них пулеметы. Напряженная тишина.
Но только успели ступить по дну балки, как застучали автоматы и пулеметы врага. Разворачиваться нам со своими пулеметами, чтобы вести бой, не позволяло место. Но мы не растерялись. Солдаты были научены горьким опытом. Часть из них открыла ответный огонь из автоматов и двух “ручников”, давая возможность пулеметчикам выбраться наверх и там закрепиться. Оставаться внизу — равносильно гибели.
Ведя массированный огонь, наши солдаты несколько присадили врага. Наш расчет выбрался из проклятой балки и тут же начал окапываться возле обрывистого спуска. Как нарочно, со мной не оказалось походной лопатки. Не заметил, как где-то затерялась, а она сейчас спасала жизнь. Оглядываюсь осторожно и вижу почти рядом убитого бойца, сбоку лежит его лопатка. Схватил я ее и стал быстро отрывать окоп, наверстывая упущенное...
