Он подумает об этом позже. Встать.
Тело больше напоминало грузный мешок с камнями. С третьей попытки Лаеру удалось согнуть колени.
Отчаянный полувскрик — полускрежет и лопнула нить, оставив в краю ореола огромную пробоину с сочащейся магией. Он не сможет ее закрыть.
Встать.
Наконец опустить одну ногу на пол. Еще никогда в жизни он не вкладывал столько усилий в одно простое движение. Стена трещала от натуги. Нити засветились ярче и медленно стали проворачиваться, расширяя бреши.
— Ирте… — невыразительно и жалко.
Вдохнуть и решится. В следующий момент он либо умрет, либо нет. Смерть это избавление от всего, не будет ни боли, ни усталости, ни страха. Но можно жить, чтобы найти ту мразь и медленно и со вкусом порешить ее. Да, этот стимул определенно сильнее.
Встать!
Ну, почти, — Лаер рухнул. Нити отчаянно взвыв, лопнули, стена пала, погребя сознание Хранителя под лавиной боли. Но она стала слабеть, вместе с Лаером, проваливающимся в блаженное неведение.
Краткие вспышки света. Разрозненные обрывки воспоминаний.
— Ты боишься, поэтому тебе гораздо легче думать, что судьба Хранителя — это твой осознанный выбор, а не путь лишений, вымощенный болью и мучениями, презрительно брошенный тебе судьбой. А что такое судьба? Это основная причина невзгод для тех, кто не в состоянии управлять своей жизнью… Не стоит бояться иллюзии.
— Я боюсь. Но не этого. Я боюсь однажды проснутся и понять — впереди пустота, и это мой собственный выбор. Мой осознанный выбор, а не неизбежный вариант.
— Ты готов тонуть в самообмане.
…Элсакам — "место, благословенное богом". Кто-то видит его роскошной залой древнего замка…
— Я не готов верить в ничто, потому что мне так удобнее. — Юный Хранитель издевательски хмыкает.
— Заинтриговал. Но я говорю не о страхе смерти, а о неизбежности.
— Хорошо. Чем трактуется неизбежность? Злой рок? Например, мне суждено сегодня погибнуть. Не пережить Восхождения. Но почему? Я ведь достоин, я понимаю и принимаю идеи Хранителей. И осознаю…
…А кто-то видит его райским садом. Элсакам не существует ни на земле, ни под ней, ни над ней…
— Этого не достаточно. Избираешь не ты, избрать должна только она.
— Кто?
— Судьба. — Отец беззлобно смеется, глядя на растерявшегося Лаера.
… Элсакам — ничто. И в то же время все. Он подобен воде принимавшей форму сосуда. А сосудом является только человек, его желание. Элсакам — хворь магов. Но разве можно назвать исполнение всех желаний болезнью?..
— Но ты же говорил, что судьба есть вымысел заложников собственного бессилия! — четырнадцатилетний Лаер гневно сжимает кулаки.
