— Значит, мы все же движемся в верном направлении.
Пока Смотритель судорожно соображал, что речь идет о магической вспышке отмеченной Ноктуром, Лаер поднялся, щелкнув пальцами, возродил ревущий огонь, пожирающий куцые в чахнувшем костерке ветки и направился к дубу.
Смотритель нерешительно тронулся вслед за хозяином.
— Я свою нужду справляю сам. Сколько раз повторять? — остановил его грозный оклик Лаера.
Бестолковый, маленький Смотритель. Но он забавный. Лайер по привычке посмотрел по сторонам, остановившись у дуба. Ноктур выражал изумление длительностью службы этого Смотрителя у Лаера. Ведь их положено менять каждый год.
Кукольные мальчики Ноктура сменяли друг друга почти каждый сезон. Уж слишком прихотлив был Хранитель Ноктур не терпящий не единого изъяна. Остановивший возраст в двадцать лет, навсегда остался смазливым юнцом, с глазами глубокого старика. Лаер втайне гордился тем, что из всех троих Хранителей выглядит старшим, а значит более опытным. Атер, Хранитель девятнадцати лет, во всем старающийся походить на Ноктура тоже заморозил свой возраст. Он бы еще и с удовольствием начал выполнять некоторые функции Смотрителей Ноктура, но тот был пока в своем уме.
Позади хрустнула ветка. Лаер заправляя штаны, стал поворачиваться, прокручивая в уме арсенал наказаний для непослушного Смотрителя, когда до него донеслось, тихое утробное рычание.
Животное было огромным. Три локтя в холке, полскачка в длину, жаркая пасть с двойным рядом клыков и догорающие алым глаза. Волкодлак был тощим с редкими пучками сизой шерсти. Ему примерно лет шесть и осталось всего ничего. Почему-то в мыслях Лаера в этот момент возникло: "Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда". Собственно вторая часть сего высказывания и имела отношение к волкодлаку. Эти твари ненасытны. Подобно волчьим стаям они охотятся семьей. Этот один, значит, почувствовал приближение своей смерти и ушел из нее.
Волкодлак, пригнулся к земле, изготовившись к прыжку. Лаер выжидательно скрестил руки, и чуть склонил голову. Тварь прыгнула, Лайен выдохнул. Единый магический всплеск перебивающий волкодлаку хребет еще в воздухе, подавляющий его звериное обличье вытаскивающий из недр сознания человеческую ипостась.
Голый человек, неестественно до упора откинувшись спиной на собственные ягодицы, рыча рухнул к ногам Хранителя. Цвет лица землист, седые лохмотья волос, грязное, худое, до невозможности морщинистое, тело. А ведь он не стар. Лаер присел, ни сколько не удивившись рукоятей мечей возникших у правого виска. Слуга тяжело дышал от быстрого бега и старался не смотреть на бесформенную рычаще-скулящую кучу у ног Хранителя.
