— Недурно! — сказал он.— Недурно!
— Это Люсьен Лесаж,— сказал Шарль, пряча пистолет у себя на груди.
Гусар с презрением взглянул на эту распростертую фигуру.
— А! Красавец-заговорщик! — сказал он. — Вставай, жалкий трусишка! Жерар, возьмите на свое попечение доставить его в лагерь.
Молодой офицер в сопровождении двух солдат вошел, позвякивая шпорами, в хижину и жалкое существо, почти без сознания, было унесено куда-то в темноту.
— Но где же другой, которого зовут Туссаком?
— Он убил собаку и бежал. Лесаж также, верно, последовал бы его примеру, если бы я не предупредил его намерения. Если бы вы не дали сорваться со своры одной из гончих, они оба были бы в наших руках, но это уже не от меня зависело. Теперь вы могли бы поздравить меня, полковник Ласаль, с полным успехом,— сказал он, протягивая руку, но тот, как бы не видя руки, круто повернулся на каблуках.
— Вы слышите, генерал Савари,— сказал он, смотря в дверь,— Туссак бежал!
Высокий смуглый молодой человек приблизился к нему и попал в полосу, освещенную лампой. Волнение ясно отразилось на его красивом умном лице, когда он услышал эту новость.
— Но где же он?
— Четверть часа тому назад он бежал!
— Но он ведь самый опасный из всех заговорщиков-республиканцев? Император сильно разгневается! По какому направлению бежал он?
— Он, вероятно, отправился внутрь страны.
— А это кто? — спросил генерал Савари, показывая на меня. — Я понял из вашего извещения, что тут будут только двое вместе с вами, господин де…?
— Вы отлично знаете, что у меня нет аристократического имени,— резко оборвал его Шарль.
— Да, я припоминаю это,— с насмешкой ответил Савари.
— Я сказал вам, что эта сторожка должна была быть местом свидания, но это не было окончательно определено до последней минуты. Я дал вам способ поймать Туссака, но вы прозевали его, выпустив собаку. Я думаю, что вам придется отвечать перед Императором за это упущение!
— Это уж ваше дело! — в гневе воскликнул генерал Савари. — Вы еще не сказали нам, что это за личность?
Мне казалось бесполезным далее продолжать скрывать имя, тем более что я имел в кармане бумагу, удостоверявшую мою личность.
— Мое имя Луи де Лаваль,— с гордостью сказал я.
Признаюсь, только теперь стало ясно для меня, что я и мои родственники-эмигранты, сидя в Англии, слишком преувеличивали наши заслуги для Франции. Нам казалось, что Франция с жадным нетерпением ожидала нашего возвращения, а на поверку оказалось, что в быстром ходе событий в последние дни о нашем существовании совершенно забыли. Молодой генерал Савари, по-видимому, очень мало был тронут моим аристократическим именем и совершенно спокойно занес его в свою записную книжку.
