А те, кто в точно таких же условиях проявлял активность, выживали. Хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Поэтому Сандра не давала поблажки ни себе, ни ребятишкам. Она вышла на занесенную снегом лестничную площадку. Его намело сквозь щели фанерных листов, которыми забито окно. Еще в начале зимы стекла во всем доме были высажены взрывной волной близко упавшей бомбы. Темень на лестнице непроглядная.
Осторожными шажками Сандра начала спускаться.
Ноги скользили по замерзшим нечистотам, выплеснутым на лестницу. Надо крепко держаться за перила, повисая на нн.х, чтобы не упасть.
На площадке второго этажа Сандра наступила на какой-то бугор. Лишь пройдя по нему, догадалась: труп.
Те жильцы, что уже не имели сил вынести умерших на улицу, вытаскивали их на площадку и оставляли в надежде, что потом они будут подобраны спасательными отрядами.
Лицо ожгло морозным воздухом, захватило дыхание.
На улице светло: невдалеке горел пятиэтажный дом.
Точнее - догорал уже третьи сутки. Его никто не тушил,- воды не было. Багровые языки пламени, устало колеблясь над проемами нижних окон, нехотя лизали стены.
У закрытой булочной - очередь человек тридцать.
Было непонятно, как люди, истощенные голодом, могли стоять в тридцатиградусный мороз. Как вообще не замерзали? Но они, сгорбясь, сгрудившись, прижавшись друг к другу, стояли и терпеливо ждали. Спросив, кто последний, Сандра встала за старичком, закутанным в клетчатый плед.
Не прошло и пяти минут, как Сандра почувствовала: пальцы в рукавичках коченеют. Почему-то именно пальцы рук зимой оказались особенно восприимчивы к холоду. Они давно безобразно распухли, покраснели, кожа на сгибах потрескалась, и сгибать их было мучительно больно.
Морщась, она сняла рукавички и начала массировать пальцы, пытаясь дыханием согреть их. Вроде немного полегчало, но тут начали застывать ноги. Ступни сводкло такой болью, что у Сандры, к ее стыду за свою слабость, едва не выступили слезы.
- Ox!-все-таки вырвалось у нее.
Старичок, за которым она стояла, обернулся:
- Ноги замерзли? Да ты, бабуся, не стой столбом. Потопай, потопай!
- Пробую, дедушка, да ноги как деревянные, не слушаются.
- А у меня лучше?- возмутился старичок.- Ты через "не могу", как и я. И потом, какой к черту я тебе дедушка? Мне же шестнадцать!
Лишь теперь Сандра рассмотрела, что глаза-то у "старичка" молодые. Лицо только восковое, с острыми обтянутыми скулами и заостренным носом.
- И я не бабушка,-сказала Сандра,-мне-девятнадцать.
