— Какая Камбоджа? Ты ничего не знаешь о широте и долготе. Как ты можешь делать свою работу, не зная основ?
— Чтобы быть сыщиком, мне нет нужды знать широту и долготу.
— Сыщиком, — пренебрежительно повторил Онионс. — Ты небось еще называешь холодильник ледником. На дворе новый век, Верн. Нынче у нас военизированная профессия.
— Частный сыск — не военизированная профессия.
— Мир становится опаснее с каждой неделей. Людям нужны частные детективы, частные телохранители, частная служба безопасности, частная полиция, и мы все это олицетворяем. Полиция — военизированная организация.
— Мы — не полиция, — упорствовал Верн.
— У тебя свое представление о нашей профессии, у меня — свое, — подвел черту Онионс. — Главное — я с ней, и я знаю ее точные географические координаты. Если бы мне пришлось уничтожить ее ракетным ударом, проблем не возникло бы.
— Ракетным ударом? Она всего лишь женщина.
— А Усама бен-Ладен — всего лишь мужчина. Если бы у них были точные координаты его местонахождения, они нанесли бы ракетный удар.
— Ты всего лишь частный детектив. Не в твоей власти отдавать приказ о нанесении ракетного удара.
— Я лишь говорю, что, будь у меня такая власть, я бы смог отдать такой приказ, поскольку у меня есть точные координаты.
— Рад за тебя, — пробурчал Верн, давая себе слово привлекать к последующим совместным проектам другого частного детектива.
— В любом случае, она на вершине холма, на солнце, в тень не ушла, ее силуэт четко очерчен на фоне синего неба. Снять ее из снайперской винтовки, скажем, из «СИГ-550», сущий пустяк.
Верн поморщился.
— Скажи мне, что не смотришь на нее через окуляр оптического прицела.
— Не смотрю. Разумеется, не смотрю. Просто говорю.
— А «СИГ-550» при тебе? — спросил Верн.
— Конечно. Входит в базовый набор снаряжения. Никогда не знаешь, а вдруг понадобится.
— И где сейчас твоя снайперская винтовка, Бобби?
— Расслабься. В багажном отделении «Ровера». Завернута в одеяло.
— Мы — не киллеры, Бобби.
— Я знаю, что не киллеры. Я знаю, Верн. Я лучше тебя знаю, кто мы. Расслабься.
— В любом случае, никто не хочет ее смерти.
— Всегда найдется кто-то, кто хочет смерти кого-то, Верн. Готов спорить, человек сто хотели бы, чтобы ты умер.
— А сколько человек хотели бы, чтобы умер ты, Бобби?
— Наверное, тысяча, — в голосе Онионса определенно слышались нотки гордости.
— От тебя требовалось только следить за ней и дать знать, если она поедет домой.
— Именно этим я и занимаюсь, Верн. Сейчас она на вершине холма со своими собаками, и ее силуэт четко виден на фоне неба.
