— Все не совсем так. — Елена поднялась с кровати, прошла походкой Мортиции через всю спальню и встала рядом с дочерью. — То, что мы делали, нельзя назвать мошенничеством. По крайней мере в обычном смысле слова.
— Для меня все виды мошенничества на одно лицо, и обычные, и необычные. Я их не различаю, — с отвращением проговорила Ариана. Она склонила голову набок. — Хорошо, расскажи мне, что случилось.
Елена сжала руки в мольбе.
— Ах, если бы вы с Зоуи не были такими независимыми! И такими упрямыми. Если бы ты нашла себе хорошего мужчину, такого, как папа, и вышла бы за него замуж…
Когда Елена говорила о чем-то, она всегда перемежала свою речь патетическими восклицаниями. Если эти восклицания вклинивались в разговор все чаще и становились все больше похожи на монологи, то это означало, что мать чем-то расстроена или нервничает. Но сейчас Ариана не была расположена слушать дифирамбы тому образу жизни, в котором у женщины под боком имелся надежный мужчина.
— Какое все это имеет отношение к исчезновению Зоуи?
— Алек Деймон открыл казино несколько лет назад. Наверное, ты его помнишь — его портреты постоянно печатали в газетах. Что я могу сказать? Он показался нам настоящей находкой. Он красив и, между прочим, очень похож на вашего папу. И разумеется, богат. Я знаю, для Зоуи деньги никогда не имели особого значения, но потом, с возрастом, ей наверняка захочется надежности. Поверь мне, ближе к старости все люди ищут именно надежности.
Глаза матери заволокло романтической дымкой, когда она перечисляла достоинства хозяина казино.
— Алек — настоящий джентльмен. Он казался самим совершенством, хотя и не был греком. — Елена кивнула, чтобы придать весомость своим словам.
Ариана ущипнула себя за переносицу и сосчитала до десяти. Зоуи и она, Ариана, были уже достаточно взрослыми для того, чтобы самим выбирать себе мужчин, но для матери это обстоятельство по-прежнему не имело никакого значения.
— Значит, ты нанялась на работу в группу танцовщиц, чтобы подобраться поближе к хозяину.
Ари прикусила язык, чтобы не сказать матери какую-нибудь грубость типа того, что в ее возрасте уже давно пора распрощаться с танцами. Впрочем, стоит заметить, что Елена выглядела чрезвычайно молодо, на двадцать с небольшим. Чтобы поддерживать себя в таком состоянии, она прикладывала массу усилий.
Елена кивнула:
— Да, я стала танцевать. И флиртовать. Между прочим, довожу до твоего сведения, отец все это одобрил. Он приходил на каждое представление.
