Сатана улыбнулся и взмахом руки открыл портал.
Скомканная реальность застонала, покрылась рябью, искажая восприятие окружающих предметов. Неимоверная энергия, оголившая изнанку бытия, начала покусывать кожу статическими разрядами. Шерсть на шлеме встала дыбом, а на кончиках рогов затрещали искорки, опять же разрядов. Короткий проигрыш закончился, и звучавший исподволь голос Кинчева пропел:
Смотри мне в глаза –
Мне нужен твой взгляд.
Сегодня я способен дать бой,
Сегодня я трезв…
Я тоже. Уже неделю. Ужас!
Перебор струн и:
Я говорю тебе: Сделай шаг!
Послушно делаю шаг, и прорва портала жадно сглатывает, стремясь утолить извечный голод безвременья.
Кромешный мрак прыгает мне в лицо, холод пронизывает тело до костей, призраки изнанки бытия пронзительно воют, мерцая ледяными искорками-звездами глаз.
Если ты веришь мне,
Ты пойдешь со мной!
Пойдешь со мной!
Резкий толчок в спину, почему-то пришедшийся ниже, словно чья-то нога, а не захлопнувшийся портал выбросил меня вон.
Хлынувший со всех сторон яркий солнечный свет бьет по глазам даже через зеркальные линзы. Жмурюсь, подставляю лицо нежным кдсаниям по-летнему жаркого ветерка. Он пахнет дорогим шампунем, а не привычным смогом и горелой резиной.
Я говорю тебе:
Мне нужен твой взгляд!
Прошу, смотри мне в глаза,
Смотри!
Пытаюсь сквозь узкие щелочки прищуренных глаз рассмотреть раскинувшийся предо мной пейзаж. Густой темно-желтый ковер спелой пшеницы лениво колышется, склонив плотно набитые зернами колоски к земле. Над ним порхают стрекозы и пестрые бабочки. Вдалеке, на макушке зеленого кургана сереет (буква «е» лишней не бывает) круглолицый силуэт скифской каменной бабы.
И больше никого. А где же пораженные чудесным явлением аборигены? Я так не договаривался…
На смену «Алисе» приходит «Ария».
Что за скорбные лица?
Слезы льются ручьем, и дождь в придачу.
Ты разводишь руками -
Дело труба…
Мне что, бегать за ними прикажете? Со слов Сатаны, все должно быть крайне просто. Пришел, увидел, завербовал всю местную нечисть в ряды адского воинства – и домой. Пожинать заслуженные лавры и нежиться в лучах немеркнущей славы. Может, даже в Зале Славы Пандемониума поставят мое мраморное изваяние в полный рост и в богатырском облачении. Нужно только меч достать из ножен и придать лицу мужественного величия. Так, подбородок вперед, брови насупить… Только я не ради славы здесь – деваться некуда. Меня, может, дома великие свершения ожидают, а я тут торчу посреди поля как… как не скажу кто.
