Волхв-самозванец - Алексей Владимирович Зубко

Если ты в рассвет зари

Не исполнишь повеленье, —

Я отдам тебя в мученье,

Прикажу тебя пытать,

По кусочкам разрывать.

Ершов «Конек-Горбунок»

Сижу я себе, значит, у оконца, семечки лузгаю, чинно сплевываю шелуху на мирно дремлющего Борьку. Он лишь ушами прядет да хвостом по бокам себя охаживает, словно от мух обороняется. Ленивая скотинка – мерин-пенсионер. Но все ж какое-никакое хозяйство. Да и требуется-то от старого одра всего ничего – воды привезти (было это всего-то один раз, когда я вознамерился во дворе пруд рукотворный сотворить, а вместо этого устроил грязевые ванны для всех окрестных свиней и детишек, среди коих – вторых, ясное дело, – после вышеназванного происшествия я прослыл то ли братом, то ли сватом самого водяного) да дровишек из лесу (это случается немного чаще – два-три раза в год), а так – слоняется по двору, создает видимость нормального сельского подворья.

Я тяжело вздохнул и отодвинул подальше огромную сковороду жареных семечек, слегка подсоленных – как я люблю. Скукотища...

Мухи тучами роятся над яблоками да грушами, шалея от густого аромата. Изредка воробей пролетит или какая другая пичуга, быстрое пике – и нет царицы помоек. Впрочем, на их численности это обстоятельство не сказывается, поскольку плодятся они безмерно, и имя им – легион. То-то Вельзевулу радость.

От таких мыслей становится еще тошнее... Заняться бы чем-нибудь... Может, плюнуть на график да мотануть домой – музыку послушать, фильмец посмотреть?

График сам выдумал, а значит, и изменить сам могу. Или... может, здесь на рыбалку сходить или за грибочками, глядишь, на селяночек набреду... Вместе-то оно веселее, и работа с шутками-прибаутками спорится. А ну как опять Вакула-кузнец встретится, ведь плешь проест расспросами: «Расскажи да покажи секрет стали чудесной!» А что ему скажешь? Так, мол, и так, человече, купил я нож этот, стали чудесной, на барахолке у себя в родном городе, впрочем, даже и не в городе, а в пгт – поселке городского типа. Только селение это в мире ином находится, значительно дальше тридевятого царства, тридесятого государства... И беда не в том, что усомнится в словах кузнец (поверить-то он мне поверит), а только вот возьмет да и отправится искать место, где сталь чудесная куется, и сгинет... Поскольку тот путь, которым туда и обратно переношусь я, ему неведом и мною же засекречен от всех и каждого.