Бэт — вот кто не только слушал, но и вставлял язвительные реплики в пьяные монологи попа-гуманиста. Хитрая лиса в рясе умело парировала. И нападала обиднее: Бэт явно не относился к числу любимчиков катакомбного батюшки. Особенно хлесткой была реплика, не обращенная ни к кому персонально, но с прозрачным подтекстом, о 'неких истероидных экземплярах, способных лишь к демонстративным суицидам и в качестве компенсации своего убожества свихивающим мозги простодушным юным девицам'. После этого выпада Бэт позеленел, опустил глаза и глухо пробормотал, что надеется, что Инок не откажется поговорить с ним в ближайшее время приватно. И еще бормотнул, чуть громче, что, к сожалению, изменил своей всегдашней журналистской привычке и не захватил диктофона: любопытный мог бы получиться материалец. На это Инок радостно закивал: 'А давайте, батенька, давайте! Покажите, на что способно ваше золотое перо. Про меня ведь статеек множество понаписано, даже ТВ подсуетилось: злодей! Но изнутри, из контингента жаждущих самоубиться еще никто не писал. Будете первым'. Бэт промолчал (что уменя удивило: обычно за словом в карман он не лезет ни при каких обстоятельствах), а Морена отставила пригубленный стакан с пивом и, сославшись на срочные дела, покинула застолье.
Батюшка как-то очень ласково с ней попрощался, настоятельно приглашая заходить почаще в его квартирный храм или в один из приютов. Впрочем, он и со мной был ласков: провожая у двери, проникновенным тоном попросил информировать его в случае обострения моей депрессии. А также просил передать привет Айви, своей любимице и корреспондентке, сетуя, что 'умненькая москвичка' не часто осчастливливает Питер своими визитами…
— Для меня все-таки загадка, с какого бодуна Инок отвалил тебе столько денег? Ведь вы едва не подрались с ним на поминках, разве не так?..
— Стану я с ним драться, — высокомерно протянул Бэт. — Бороденку повыдергал бы, и всех хлопот. Но, знаешь, Инок избавил меня от этого суетного занятия. Сегодня днем мы встретились и вполне мирно поговорили. Когда я шел на свиданку с ним, и впрямь подумывал, не написать ли статейку — персонаж весьма яркий, и материала хватает. Но результат беседы поменял мои планы. Инок извинился. Он объяснил, что посчитал меня бездушным соблазнителем, разбившим сердце юной девочки и едва не доведшим ее до самоубиения. Но оказалось, что информация была не точной или он не правильно ее понял, и на самом деле я не совратитель, а весьма одаренный молодой человек, на исцеление которого не жаль потратить энную сумму. И вручил мне, прямо тут же, у алтаря, эту самую сумму.
