Я не знаю, чем или кем стала бы без него, без моего пред-сонного общения с ним. Пара недель общения с Бэтом — и я стерлась бы в порошок, сошла на нет, если б Он не держал меня…
Второй час ночи. Остывает только что выключенный комп. Мы с Таис разговариваем в темноте. Тема все та же — она стала доминирующей в наших диалогах за последний месяц. Бэт. Но сейчас она приобрела лилово-металлический привкус обиды, нанесенной этим невыносимым существом нам обеим — и ей, и мне.
Началось с того, что в недавно заведенном мной 'живом журнале' Таисия оставила пространный коммент (свой журнал она завести не удосужилась: возраст, видите ли, уже не тот). Не по теме — свои мысли по поводу 'жж' вообще. Зачем-то ей понадобилось более чем прозрачно уколоть Даксана: 'Многие здесь натягивают маски. Порой весьма забавные. Скажем, демонический мизантроп, гулко хохочущий, скалящий грозные клыки, цитирующий Макиавелли — разве кто догадается, что в реале это зажатый испуганный юноша, краснеющий и заикающийся, полуслепой от монитора, у которого он днюет и ночует?..' Впрочем, понятно зачем: жалость, которую она испытывала к нему, познакомившись на моем дне рождения, откачнулась в сильную неприязнь — все тот же закон маятника. Даксан, видите ли, совершенно непозволительным тоном говорит о своих родителях.
Ну да, положим, он переборщил, написав в одном из постов фразу: 'Ублюдки никак не хотят подыхать!'. Но ведь он не думал, что кто-то из родителей и вообще из старшего поколения будет это читать. Старше сорока на форуме 'Nevermore' только Инок — а он на подобное реагирует мирно, считая, что в восьми из десяти случаев суицида подростков виноваты родители.
Вечером на язвительный коммент Таисии появился пространный ответ. Не Даксана — Бэта. (Как было поведано мне впоследствии, он читал мой журнал не один, а с печальным соратником и братом по су-вере, зашедшим в гости, и это стимулировало сильный выброс яда.) Он втыкал пропитанные ядовитой слюной иголки во все уязвимые места, какие только знал. Тут было и о 'матушке, которая по собственной душевной нездоровости подсадила дочь на су', и о 'не переборотых даже в сознательном возрасте комплексах, перешедших в глубокий невроз', и о социальной нереализованности, и об одиночестве. Рикошетом досталось и мне. Мой свеженький журнал был окрещен 'альбомчиком бессмысленных наследственных щенячьих метаний', а неудавшаяся суицидная попытка — 'жалкой буффонадой с тазиком, дабы привлечь внимание погруженной в свои неврозы и фобии эгоцентричной мамаши'.
