– Хорошо, Антон. Если ты не доверяешь своим собственным силам…
Она осталась недовольна, я это понимал.
Но я не оперативник.
Я штабной работник, которому поручили поработать в поле.
– Все будет хорошо, – успокоил я. – Поверь. Давай сосредоточимся на поисках приманки.
– Пошли.
– Вот здесь все и произошло, – сообщил я Ольге.
Мы стояли в подворотне. Разумеется, в сумраке. Порой мимо проходили люди, смешно огибая меня, пусть и невидимого.
– Здесь ты убил вампира, – тон Ольги был донельзя деловым. – Так… понимаю, друг мой. Зачистил мусор плохо… впрочем, не важно…
На мой взгляд никаких следов от упокоившегося вампира не осталось. Но я не спорил.
– Тут была вампирша… здесь ты ее чем-то ударил… нет, плеснул водкой… – Ольга тихонько засмеялась. – Она ушла… Наши оперативники совсем потеряли хватку. След четкий до сих пор!
– Она обернулась, – мрачно ответил я.
– В летучую мышь?
– Да. Гарик сказал, что она успела в последний момент.
– Плохо. Вампирша сильнее, чем я надеялась.
– Она же дикая. Она пила живую кровь и убивала. Опыта у нее нет, а вот сил – хоть отбавляй.
– Уничтожим, – жестко сказала Ольга.
Я промолчал.
– А вот и след мальчишки, – в голосе Ольги послышалось одобрение. – А и впрямь… хороший потенциал. Пошли, посмотрим, где он живет.
Мы вышли из подворотни, двинулись по тротуару.
Двор был большой, окруженный домами со всех сторон. Я тоже чувствовал ауру мальчишки, но очень слабую и спутанную – он тут ходил регулярно.
– Вперед, – командовала Ольга. – Сверни налево. Дальше. Направо. Постой…
Я остановился перед какой-то улицей, по которой медленно полз трамвай. Из сумрака я так и не выходил.
– В этом доме, – сообщила Ольга. – Вперед. Он там.
Дом был чудовищный. Плоский, высоченный, да вдобавок еще стоящий на каких-то ножках-опорах.
При первом взгляде он казался исполинским памятником спичечному коробку.
При втором – воплощением болезненной гигантомании.
– В таком доме хорошо убивать, – сказал я. – Или сходить с ума.
– Займемся и тем, и другим, – согласилась Ольга. – Знаешь, у меня в этом большой опыт.
Егор не хотел выходить из дома. Когда родители ушли на работу, когда хлопнула дверь, он немедленно почувствовал страх. И в то же время знал – за пределами пустой квартиры страх превратится в ужас.
Спасения не было. Нигде и ни в чем. Но дом создавал хотя бы иллюзию безопасности.
Мир сломался, мир рухнул вчера ночью. Егор всегда честно признавал, ну, не при всех, а для себя самого, что он не храбрец.
