— За дуру, ты мне сделал комплимент.
— Да ты еще и издеваешься?
Нет, ну почему некоторые мужики совершенно не переносят, если правы не только они одни? Сам же себя идиотом сейчас выставляет.
— Олеся права. — кажется Илья Игоревич решил вмешаться. — Не умеешь ругаться, не берись. Дура значит — вернувшаяся от бога, побывавшая у бога, потому так умен, и удачлив Иван — дурак в русских сказках. Это уже после слово стало ругательным. — Декан мягко улыбнулся, показывая, что никого не хочет обидеть. — И почему бы вам не разделиться? Олеся, вы где решили проводить раскопки?
— А почему она выбирает?
Илья Игоревич посмотрел на меня. Кажется, что он все же несколько растерялся. А я посмотрела на свою группу, улыбнулась, почувствовав их поддержку и пожала плечами, пусть выбирает.
— Хорошо, Влад, я тебя слушаю.
— Мы хотим в центральной части площади, — победоносно улыбнулся он.
— Ты точно уверен, не изменишь потом своего решения. Не скажешь, что тебе не дали выбора? — Уточнил Илья Игоревич.
— Нет, уверен. Хватит издеваться.
— Хорошо, закрепляю этот участок за вами. Теперь ваша очередь, Олеся.
— Если можно, то в северной части площади.
— А почему именно там? — Он удивленно приподнял брови. — Я не против, но выбор странный. Я думал вы выберете могильник.
— Я…
— А где находится могильник? — перебил меня Влад.
— Слушай, у тебя совесть есть? Ты хотя бы строение город а изучил что ли. Мне кажется, что рано я тебе дал волю и самостоятельность. — Декан в упор посмотрел на парня. — Может, вернемся к прежнему вопросу, помнишь?
По его голосу все поняли, что шутки кончились. Влад вспомнил, кто здесь главный и понял, что зарвался. Извинился, но настолько не искренне, что это поняли все. Я вообще не понимаю, как им мог заинтересоваться Мастер. Или я не права, чего — то в нем не вижу. По — моему, Влад меняется только в худшую сторону.
— Скажем, моя интуиция хочет работать именно там. (Надеюсь, Славуня не ошиблась, мне все меньше хотелось, чтобы камень нашел кто то другой.)
— Договорились, так и решим. Завтра приступите, а теперь и впрямь пора расходится, а то нас потеряют в лагере.
Я повернулась к ребятам и с огорчением сказала:
— Извините Влада, он не такой плохой, каким вы его видел. Не знаю, что с ним происходит.
— Знаете, Олеся, — Владимир мягко обнял меня за плечи. — Как раз таки понятно, что с ним происходит. У меня, старика, (все улыбнулись), создается впечатление, что он сейчас на перепутье. И наша задача поддержать его в эту минуту. У каждого человека бывает такое время. Мне кажется, что ему уже показали пути, по которым он может пойти по жизни.
