Самое главное, что все это происходило вроде как у меня за спиной. Связующим звеном служила Натка, она с восторгом рассказывала, как подвела ребят к решению отметить день моего рождения в клубе. Как они с энтузиазмом ухватились за эту идею, как придумали ход, чтоб уговорить моих родителей. В общем, я должна была изображать полное неведение, а между тем мне все было известно.
Утром в долгожданный день мама и папа торжественно вручили мне конверт с деньгами и таинственно сообщили, что я уже взрослая и найду этим деньгам достойное применение. Мама еще лицемерно так уточнила:
– Алина, ты правда не хочешь собрать друзей?
– Да они что-то мутят, мам, – как можно равнодушнее ответила я, хотя мне до чертиков надоело притворяться.
– Возможно, они подготовили для тебя сюрприз? – предположила мама.
Я натянуто улыбнулась. Еще бы! В шкафу наготове дожидались вечера платье и новые туфли. Мы с Наткой уже сто раз все обговорили, я даже о деньгах знала. Мол, родители специально деньги мне подарят, чтобы было чем в клубе расплатиться. Наверное, если бы все это готовилось без моего ведома, мне было бы легче. А что, прикольный сюрприз, отличный подарок от друзей. Но я же знала обо всем. Можно сказать, была главной зачинщицей грядущего мероприятия. Так что я испытывала мало радости. Скорее досаду на Натку, на себя, на Ирину, хотя она точно ни о чем не догадывалась и ни в чем не провинилась. Я была интриганкой поневоле. Чего не сделаешь ради подруги! Но предчувствия у меня были самые мрачные.
Вечером от нее пришла эсэмэска: «Будем через пятнадцать минут!»
И действительно, вскоре они ввалились всей компанией, возбужденные и радостные. Впереди – Натка, раскрашенная, как рекламный плакат кока-колы. Короткая дубленка распахнута, а под ней такая юбочка, что лучше бы Натка ее вовсе не надевала... Каштановые кудри, залитые намертво лаком, стояли вокруг головы, как мраморные локоны скульптуры. Подруга была во всеоружии.
Родители умильно улыбались, глядя на нас. Я изображала полное удивление, хлопала накрашенными заблаговременно ресницами и делала вид, что ничего не понимаю. Ребята внесли корзину с цветами, всю увитую лентами. Корзина была торжественно преподнесена мне.
Антоха картинно поцеловал ручку у мамы, расшаркался и поздравил ее «с именинницей». Он по-гусарски резко поклонился папе, щелкнув каблуками. Получилось не очень, ну да ладно. Ребята смеялись, кто-то открыл шампанское. Мама засуетилась, приглашая всех к столу. Но Антон, извинившись, заявил:
