Сев завтракать Филимонов заметил, что воздух в помещении стал очень тяжёлым для дыхания.
— Неудивительно. — Подумал он.
— Два человека почти сутки здесь находились, свечей 5 штук спалили, а сейчас ещё и спиртовые таблетки использовал. Так и угореть можно. Кислорода совсем не осталось. — И с этими мыслями открыл входную дверь, для притока более свежего воздуха.
К его удивлению проснувшийся Илларион скоро сделал тоже самое.
— Чего сосед, дышится тяжело? — Понимающим голосом громко спросил опер из своей комнаты.
— Ага.
— По ходу опять какой-то косяк с вентиляцией. Может, снегом присыпало, вот и приплохело нам тут.
— Вполне может быть.
— Вот видишь, сам бог велел нам сегодня в рейд наверх идти. Хоть отдышимся.
Так за беседой быстро пролетел завтрак. Однако двери помещений никто прикрывать не спешил. Алексей вспомнил своё давнее беспокойство и обратился с вопросами к Иллариону.
— Илларион, у тебя на поверхности днём зрачки глаз нормального размера?
— Ну как сказать, если постоянно на снег смотреть и в темень никакую не заходить то да, к концу дня нормальные, как у всех.
— А если в, как ты выразился темень, заходить?
— Тогда здоровые зрачки, как будто я колёс каких глюковых нажрался.
— И что ты с этим делаешь?
— Обычно ничего.
— А если на это обратят внимание?
— В каком плане?
— Ну если по этому признаку предположат что ты метровский?
— А чем они это обоснуют кроме зрачков? Это же Лёха обосновывать надо, это серьёзная там, на верху, предъява. Если не обоснуешь, то и спросят с такого предъявляющего потом. А назвать человека метровским это всё равно что козлом, или пидорасом. И за такое спрос строгий.
— А кто спрашивает? — Не унимался Филимонов.
— Старшие, смотрящие на районах.
— А смотрящих этих кто назначает?
— Ну у Вована так он сам и назначает.
— А как спрашивают с тех кто не смог обосновать метровскую предъяву?
— Обычно или материально возмещает предъявивший. Это примерно как раньше знаешь, мировые судьи, примирение сторон и тому подобное было, по постанове когда большинство жили. Ну или, если этот, которому предъявили, примирения не хочет, по тем или иным причинам, то предъявивший и не обосновавший сам в метро уходит. — Закончил объяснение Илларион.
— Ни хрена себе. Жёстко. — Не скрывая удивления сказал Алексей.
— А как хотел, вопрос то серьёзный. Но так не везде, только на бандитских районах, там где серьёзные люди рулят. У беспредельщиков, фашистов, ваххабитов, федералов по другому всё обстоит.
