– Замуж? – Мать посмотрела на нее как на сумасшедшую. – Он что, сам тебе предложил?
– Он иностранец. – Люба опять блаженно улыбнулась. – У нас скоро будет счастье, мамочка! Я пока не могу тебе рассказать… Завтра я снова на свидание пойду, так что ты меня не теряй. И шарф себе куплю, на нашем рынке, возле фабрики, я уже присмотрела.
– Шарф я могу тебе связать, зачем лишние деньги тратить? А со свиданием… Не знаю… Будь осторожнее, дочка. Домой к нему не ходи.
– Хорошо, я ведь понимаю. Мы, наверное, опять в ресторан пойдем. Да, – печень снова дала о себе знать болезненным толчком, – где у нас тут таблетки, мне что-то нехорошо.
Вечер прошел вполне мирно: мама успокоилась. Они выпили чаю и легли спать. Только было непонятно: отчего так быстро успокоилась мама? Неужели не поверила про свидание и про иностранца? Если так, это обидно, неужели и она думает, что у Любы нет и не может быть парня, что она совсем какая-то не такая и никому не нужна? А вообще-то, может, и правда не нужна. Но это не страшно, главное, теперь у нее есть отец, ему-то она точно нужна.
Алена все портит, Алену она боится и ненавидит заранее. Алена, конечно, подумает, что она захочет занять ее место, и будет мешать. И жаль, что мама, Зоя Иконина, – не ее родная мать. Она хорошая, добрая, самая лучшая мама на свете, хоть, наверное, не поверила про свидание и иностранца. Лучше было бы так: папа нашелся, а мама на самом деле ее родная, и Алены нет, умерла в детстве от какой-нибудь болезни, или под машину попала, или ее змея укусила.
* * *
Мама оказалась права: никакого свидания не было. То есть они, конечно, встретились на следующий день у «Матрицы», как и договаривались, но никакое это было не свидание. Он ее даже в ресторан не пригласил и не говорил больше, что у нее хорошая фигура. И на новый шарф не обратил внимания. Мог бы хоть ради приличия сказать комплимент.
Сначала Люба обиделась, но потом поняла, что он просто деловой человек и у него нет времени, чтобы терять его на всякие глупости. Он сразу приступил к делу, едва они успели поздороваться.
– Ну как, вы подумали? – спросил довольно сухо. – Надеюсь, за ночь ваш взгляд изменился?
Вопрос был задан не совсем понятно. Люба стояла, улыбалась, крутила кисточку от шарфа и не знала, что отвечать.
– Вы хотите, чтобы Юлиан Озерский признал вас своей дочерью? – спросил он напрямую.
– Да! Хочу! Конечно хочу! У меня никогда не было отца. Поедемте к нему прямо сейчас. Очень хочу его увидеть, познакомиться, поговорить. – Люба соскочила со скамейки, на которой они сидели. – Поедемте, я готова. Ну. – Она потянула его за руку.
