Я наполовину прикрыла веки, ресницы защекотали щеки. Вибрация, исходившая от пола, перетекала в ноги, наполняя энергией мускулы, и бедра сами стали описывать круги, и я продолжала танцевать, приседая и чувствуя, как мрачная музыка смыкается над моей головой, словно темная вода. Внезапно я вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как чьи-то руки обвили мою талию.
— Ты двигаешься неподражаемо, — произнес Рен, притягивая меня руками и прижимая к себе. Пальцы его соскользнули ниже, удерживая меня за бедра. Наши тела синхронно задвигались, повинуясь ритму, задаваемому могучими басами. Потрясающее чувство, которое накрыло меня, когда я прижалась к его крепким, упругим бедрам, грозило переполнить меня. Но ведь мы затерялись в толпе, верно? Хранители не могли нас видеть?
Я старалась дышать ровно, пока мы с Реном, слившись воедино, продолжали двигаться в такт мучительно медленному ритму. Закрыв глаза, я прижалась к его телу, он массировал пальцами мои бедра, гладил живот. Боже, это было прекрасно.
Губы мои приоткрылись, и вуаль дыма проникла между ними и обвилась вокруг языка. Рот наполнился ароматом цветочных бутонов, готовых с минуты на минуту раскрыться. Внезапно я почувствовала, что не хочу ничего другого, кроме как стать единым целым с Реном. Эта мощная волна желания испугала меня. Мне хотелось, чтобы тело Рена было еще ближе, я мечтала ощущать его каждой клеточкой. Невозможно было понять, откуда исходило влечение — из моего ли сердца или от чар суккубов. Но это было невероятное ощущение!
Когда он наклонил голову и прижался губами к моей шее, я впала в панику. Веки задрожали, и я попыталась сфокусировать взгляд, хотя удушливый зной окутывал нас, тьма становилась все плотнее и плотнее. Рен провел острыми клыками по коже, слегка царапая, но не нанося ей ни малейшего вреда. Тело изогнулась, и я развернулась в его объятиях, упираясь руками в грудь, чтобы между ним и мной образовалось пространство.
— Я — Воин, а не любовница, — произнесла я сдавленным голосом.
— Разве нельзя быть и тем, и другим?
От его улыбки у меня подкосились ноги.
Я отвела от него взгляд и попыталась сконцентрироваться на узорах, которые выводили на полу мечущиеся лучи прожекторов. Это не помогло. Тело оставалось чужим, горячим и полным первобытных инстинктов. Если мы оба хотим оставаться лидерами в стае, мне нужно, чтобы Рен уважал меня.
— Я тебе не один из твоих зайчиков, Хефнер, — сказала я, отодвигаясь от Рена на добрый фут. Он осторожно придвинулся.
