А потом у нас состоялся вполне милый разговор, в ходе которого выяснилось, что моему неудавшемуся грабителю двадцать четыре года, он учился на экономиста, занялся какими-то махинациями с ценными бумагами, в результате чего влез в глобальные долги. Чтоб расплатиться, стал угонять машины. Сегодня впервые решился напасть на человека. (Видимо, и в последний раз — не без самодовольства подумалось мне.)
Он предложил пойти куда-нибудь попить пива. На что я резонно заметила, что у меня нет ни гроша. Последовало великодушное обещание угостить в пределах последней сотни.
Мы прошагали с десяток метров, как вдруг молодой человек опустился передо мной на корточки и принялся всучивать злополучный ножик.
— Делай со мной всё, что хочешь!
— Что именно я должна с тобой делать?..
— Ну, как же! Я же тебя только что чуть не прикончил.
Вот же зануда, блин…
— Ну, во-первых, все-таки не прикончил. Во-вторых, в любом случае я не способна причинить вред человеку — такой уж недоделанной уродилась…
С трудом мне удалось заставить его забрать свое колющее и режущее оружие обратно.
— Меня Сергей зовут.
— Замечательно. А меня — Росси.
Пусть думает, что это мое реальное имя. (А что? — одну мою знакомую болгарку так и зовут.)
Мы прошагали благополучно еще метров двадцать.
— Нет, я соврал тебе! На самом деле меня зовут Витя.
— Еще лучше. Хотя какая, в сущности, мне разница?
Тут Витя-Сережа с какого-то перепуга принялся всучивать мне свой паспорт.
— Зачем он мне?!
— Когда в милицию пойдешь заявлять, чтоб знала, на кого.
Представив себя в ментовке, пишущей заяву о попытке ограбить, я чуть не скончалась на месте от приступа истерического хохота…
Кое-как мы с моим нескучным собеседником все-таки доползли до круглосуточного ларька, где была куплена и торжественно вручена мне банка не самого дрянного пива и пачка моих любимых сигарет. А потом, прихлебывая пиво, дружно двинулись провожать меня до дома. (Видимо, чтобы никто не напал по дороге.)
В пути Витя периодически повторял:
— Да нет, такого не бывает, такого просто не может быть!..
Наконец я не выдержала и заявила, что в моей жизни может быть всё. И добавила:
— Если ты верующий, можешь считать меня рукой Провидения. Если нет — ногой судьбы.
Он ухватился за эту идею и проникновенно заявил, что на людей больше нападать не будет, лучше вернется к машинам. Потому что металл, в сущности, всё стерпит. Потом спросил:
— А ты не знаешь, к чему нательный серебряный крестик чернеет?
