— О, Джон, — громко прошептала она, и на глазах выступили слезы и начали скатываться по щекам.
Когда он находился рядом, жизнь не казалась ей такой непростой. Он бы развеял ее страхи. Но теперь она могла рассчитывать только на себя, а своим суждениям она не доверяла. Складывалось такое впечатление, что она вообще не могла понять, кем, в сущности, является без него — прямо как во сне, когда она не смогла разглядеть своего лица.
Ей не хватало его любви и поддержки. Она страдала от того, что не могла дарить ему свою любовь. Сколько времени еще пройдет, прежде чем она почувствует себя полноценным человеком?
Лучше бы это произошло скорее, потому что он не вернется. Разговаривая вслух, Блис вытерла слезы. Услышав свой внутренний голос, она почувствовала себя несколько увереннее. Нет, Джон никогда не вернется и никогда больше не поможет ей в принятии решений. Она должна решать все сама.
В пятницу она почти весь день провела, упорно пытаясь найти общий язык с процессором, упрямо отказывавшимся реагировать на команды. И вечером, садясь в машину Курта, была расстроена и сердита.
Он бросил на нее взгляд.
— Рискуя лишиться головы, хотел бы узнать, что случилось?
— Я устала от этого бестолкового процессора. Хотела бы, чтобы какой-нибудь террорист подорвал его.
— Ты привыкнешь, — мягко успокоил ее Курт.
Его благодушие еще больше раскалило ее, и она едко заметила:
— Ты можешь с ними обращаться?
— Ну, не знаю насчет этих процессоров, но для компьютера я сам создаю небольшие программы.
— Компьютеры — это ерунда! Я даже в сонном виде могу создавать программы. Сейчас мы говорим о машинах без всякой логики. Мы говорим…
— Извини меня, — выразительно произнес он.
Блис откинулась на кожаное сиденье и потерла нос. Щеки ее начали краснеть. С чего она взъелась на Курта? Не его вина, что на работе неурядицы.
— Извини. Сама не понимаю, что на меня нашло. День был тяжелый, но я, правда, не хотела обидеть тебя.
— Забудем, — сказал Курт, но, когда они выезжали на скоростную дорогу, он выглядел хмурым.
Потом она еще несколько раз искоса бросала на него взгляды. Когда они подъехали к ее дому, выражение лица у него стало более добродушным.
Поколебавшись, она сказала:
— У меня сегодня приготовлены спагетти. Не хочешь остаться и поужинать вместе?
На его лице медленно появилась улыбка.
— Пожалуй, останусь.
Блис обрадовалась, что их размолвка закончилась примирением, и не заметила, что в его глазах появился странный блеск. Отперев дверь, она пригласила его войти, но, когда уже пошла в комнату, он взял ее за руку и повернул к себе.
