- День добрый, - поприветствовал он меня, помахав рукой.
- И тебе добрый день, - ответил я. - На переднем вертлюге, как мне показалось, люфт в шарнире появился. Проверь, это на меткости скажется.
- Сделаю, - кивнул он с готовностью.
Переход в помощники канонира с должности палубного матроса был, судя по всему, неплохим шагом в его «карьере», так что рвение Федор демонстрировал неумеренное. Поэтому я решил его использовать по максимуму, чтобы службу знал. Да и уже использовал.
- Что я тебе сказал в склад перетащить - сделал?
- Сделал с утра самого, - ответил тот. - И гранаты, и к пушке патроны.
- Опись сделал?
Опись у меня своя была, естественно, но это ему тоже на пользу.
- Обязательно сделал.
Он полез двумя пальцами в нагрудный карман своего рабочего комбинезона на лямках и вытащил оттуда аккуратно сложенный листок бумаги. Я развернул, глянул - старался, даже таблицу по линейке вычертить не поленился. Сколько ящиков пустых, чтобы оборот тары наладить, сколько снарядов, сколько стреляных гильз, сколько гранатометов и гранат к ним, что с инструментом и что с запчастями. Молодец, старается.
- Я с Иваном хочу к полковнику за боезапасом… за патронами к пушке, - пояснил я, уже привычно наткнувшись на непонимающий взгляд, - Вернусь - доложишь по вертлюгу.
- Понял.
Устав тут не изучали, слово «Есть!» в ответ на распоряжения говорить не принято.
Ивана пришлось подождать и даже помочь ему установить тяжелую крышку одного из цилиндров. Перекосить ее было нельзя ни на миллиметр, так что повозились. Но сделали.
- Пошли, - сказал он мне, усевшись на трап и натягивая сапоги. - Вон, телегу возьмем и скатаемся, на обратном за касторкой заедем, а то почти не осталось уже, до Большого не дойдем. Деньги взял?
Деньги я еще в плавании взял, справедливо рассудив, что такое дело в долгий ящик откладывать не надо, а то мало ли что. Поэтому просто похлопал себя по поясной сумке, в которой тихо звякнули увесистые монеты.
Лошадь была запряжена в телегу уже с утра. Так что лишний раз позориться не пришлось, я почему-то ожидал, что Иван попросит меня запрячь или лошадь, или еще какую-нибудь копытную тварь в наш транспорт. Но обошлось, а заодно я себе пообещал быть у Аглаи первым учеником, очень уже неохота публично облажаться.
Иван же взял в руки вожжи, хлопнув ими по крупу гнедой коренастой кобылки, и та неторопливо и флегматично потащила телегу. Не чета резвой серой, той, что Вера в свою двуколку впрягала.
