– Ир? – протянул я с вопросом.
Он резко выдохнул и все же встретился со мной взглядом.
– Прости, – удивив меня одним этим словом, произнес мерцающий, и вернулся к объяснениям, – Я синхронизировался с тобой эмоционально, как только поймал себя на том, что мерцать, когда ты рядом, мне проще. И дело не только в этом. Переходные состояния… Я поэтому так долго находился в своих мерцаниях и долгое время предпочитал не возвращаться в себя, так как мои переходные состояния всегда были очень яркими… – он снова собрался замолчать. Я понял это по тому, как он поджал губы, поэтому поспешил вставить свои пять копеек.
– То есть, в своем переходном ты частенько себя не контролируешь? – в лоб спросил я.
– Контролирую, но именно в таком состоянии я могу сказать такое, о чем предпочел бы умолчать в любое другое время. Именно поэтому…
Меня озарило. Да-да, уже привычно, но всё же.
– Ты из дома сбежал, – сказал я.
И, как ни странно, ошибся. Ир на это лишь насмешливо фыркнул.
– С дедом поругался, – поправил он меня. – Высказал ему все, что думаю о его методах воспитания. Обвинил, что именно он виноват в том, что в последние годы процент детских камер только увеличивается…
– Постой, постой… – перебил я, – Каких таких детских камер? – разумеется, у меня в воображении, испорченном всей той плеядой сериалов о зеках и тюрягах, нарисовался какой-то изолятор временного содержания с решетками на окнах, крысами и бетонными полами, и много чем еще. И на фоне всего этого маленькие мерцающие, то есть Ир в миниатюре: темненькие, желтоглазые…
Ир словно прочитал что-то по моему лицу и поспешил объяснить:
– Дети, ставшие водой, помещаются в специальные камеры. Это такие небольшие отрезки каменистой почвы, отделяемые друг от друга кругом из специальных черных камней, мы называем их вещими.
– Почему вещими? Они что-то предсказывают?
– У светлых именно на них гадают Вейлы.
– Лия?
– Не знаю, умеет ли она сама гадать, но её мать точно гадает.
– А почему вы именно ими детей обкладываете?
– Существует поверье, что, если камни раскалятся, то ребенок сможет вернуться в первоначальную форму, – и упреждая мой вопрос, добавил. – На моей памяти такого не было ни разу.
– Но когда-то было, да?
– Говорят, – он безразлично пожал плечами, а потом так резко поменял тему, что я даже растерялся. – Ты ведь даже понятия не имеешь, что переводчиками так просто не меняются. Я думал, что ты откажешь, когда первый раз предложил. А, когда ты согласился, думал, что просто олух. А потом…
