Хвостов, Дмитриев и Карамзин
Хвостов являлся членом Российской академии русского языка и литературы и знаменитого литературного общества «Беседа любителей русского слова», возглавляемого Г. Р. Державиным и А. С. Шишковым. Свои новые книги граф Хвостов всегда посылал Дмитриеву и Карамзину с дарственными надписями и просьбой написать, понравилась ли его очередная книга.
Добрый Карамзин отвечал: «Пишите! Пишите! Учите наших авторов, как должно писать!»
Дмитриев укорял его за то, говоря, что Хвостов станет перед всеми хвалиться запиской Карамзина.
— А как же ты ему отвечаешь? — спросил он Дмитриева.
— Я пишу очень просто, — ответил Дмитриев. — «Ваша ода ни в чем не уступает старшим сестрам своим!» Он и доволен, — добавил Дмитриев, — и между тем это правда.
Жажда славы
Рассказывали, что Дмитрий Иванович Хвостов, снедаемый страстью к славе, по дороге из Петербурга в принадлежавшее ему село Талызино Симбирской губернии, на всех почтовых станциях оставлял свои книги с одним условием: вырывать помещенные там его портреты и прикалывать к стене под портретом царствующего монарха, который обязательно был на каждой почтовой станции.
Невыносимое условие
Хвостов держал у себя в доме одного-двух спившихся чиновников, предоставляя им кров, стол и приличное денежное жалованье только за то, чтобы они в любое угодное Хвостову время слушали его стихи. Однако ни один из них не прожил у Хвостова более года.
Книготорговец и поэт
Хвостов был настолько бездарен, что подрядил известного издателя и книготорговца Ивана Васильевича Оленина (1789–1836), имевшего типографию и собственные лавки в Гостином дворе и на Невском проспекте, печатать написанные книги с полной предварительной оплатой за его, Хвостова, собственный счет.
Более того, не разошедшиеся экземпляры Оленин выкупал за деньги Хвостова, а потом продавал их все по цене старьевщиков для маляров, занимавшихся оклейкой стен под обои.
Судьба подарка
Будущий декабрист, а тогда директор Русско-Американской компании на Аляске Кондратий Федорович Рылеев не сумел уклониться от подарка Хвостова и вынужден был принять несколько сотен экземпляров поэмы «Потоп Петрополя 7 ноября 1824 года».
Рылеев отправил книги на Аляску, а оттуда их перевезли на остров Витку и там употребили на изготовление пыжей для патронных гильз.
