Плодородные земли, выгодное географическое положение. Благословенный, по выражению Герцена, край. Здесь были крупнейшие имения царской семьи и родовитых дворянских фамилий.
Самым бесправным сословием было крестьянство. Землепашцы, обремененные непосильными поборами и повинностями, вели хозяйство дедовскими методами и орудиями. Десятки тысяч бедняков в поисках заработка уходили в другие районы страны.
Целые уезды занимались различными промыслами: где шили сапоги, где кожаные рукавицы. В Сызранском и Сенгилеевском уездах делали телеги, колеса и отправляли их в соседние губернии, Уральск, Оренбург.
Илью Николаевича в первую очередь интересовало народное образование. Он засел за изучение отчетов, статистических сборников, подшивок местной газеты. Выяснилось, что в губернии значится 462 начальных народных училища. В среднем — одна школа на три населенных пункта.
Такие сведения давала официальная отчетность. А какова истинная картина? Надо было все увидеть своими глазами, познакомиться со школами, с учителями. Но как ни хотелось побыстрее отправиться в уезды, неотложные заботы заставили Илью Николаевича первые три месяца своего инспекторства задержаться в Симбирске.
Он представился губернскому начальству, познакомился с председателями училищных советов, руководством городской управы. Принял все дела по начальным школам губернии. Осмотрел в городе приходское мужское училище и частные школы.
Конечно, определенное время ушло на устройство домашней жизни.
После рождественских каникул, 14 января 1870 года, получив в губернаторской канцелярии полагавшуюся ему по должности подорожную, Илья Николаевич отправился в свою первую ознакомительную поездку. Она продлилась более двух недель.
Поездки по губернии были в то время делом непростым и нелегким. Основной вид транспорта — возок, тарантас или сани. Лишь состоятельные люди содержали собственный выезд — имели лошадей, коляски, кареты, нанимали кучеров.
Хороших дорог почти не было. Только по Казанско-Саратовскому почтовому тракту, пересекавшему губернию с севера на юг, по Московскому да Пензенскому трактам можно было путешествовать более или менее сносно: там были врыты полосатые столбы для указания пути во время метели и в безлунные ночи, мосты были исправны, через 20–25 верст имелись почтовые станции.
В сухую погоду путешественники задыхались от пыли. После дождей тонули в грязи, колеса уходили в жижу по самые ступицы, и лошади еле двигались. Но хуже всего дороги были весною, когда образовывались зажоры — снеговая каша со льдом, а ручьи превращались в речки.
