— Мы сейчас выходим, через пять минут чтобы были готовы.
— Выходим? Куда? — спрашивали они, отрывая взгляд от модели самолета, которую пытались собрать, или еще от чего-нибудь, к чему в данный момент было приковано все их внимание.
— В церковь, разумеется! — отвечала она и вновь исчезала за дверью, не обращая никакого внимания на их протестующие вопли.
Для меня же это всегда означало глоток свободы. Ссылаясь на свое католическое воспитание, я оставался дома — валялся в постели и читал воскресные газеты. Сегодня утром, несмотря на яркий солнечный свет, заливавший спальню, и лучезарную улыбку миссис Коллинз, которая принесла нам поднос с кофе и гренками, Вита казалась расстроенной и удрученной — плохо спала, как она объяснила. Я тотчас же почувствовал себя виноватым, поскольку сам спал как убитый, и подумал, что сон, в зависимости от того, насколько он крепкий, является серьезным испытанием супружеских отношений: если один из супругов ночью плохо спал, то другой почему-то всегда в этом виноват — и в результате весь день насмарку.
Это воскресенье не явилось исключением, и как только мальчики, одетые в джинсы и футболки, вошли в спальню сказать нам доброе утро, она тут же взорвалась.
— Сейчас же все это снять и надеть фланелевые костюмы! Быстро! — приказала она. — Вы что, забыли, что сегодня воскресенье? Мы идем в церковь.
— Нет, мам!.. Нет!
Должен признаться, я сочувствовал им. Светит солнце, небо голубое, за полем внизу — море. У них сейчас, наверно, одно желание — как можно быстрее оказаться на берегу и бултыхнуться в воду.
— Не спорить! — сказала она, вставая с постели. — Идите и делайте, что я вам велела.
Она повернулась ко мне.
— Насколько мне известно, здесь где-то поблизости есть церковь. Ты в состоянии хотя бы довезти нас туда?
— Здесь даже не одна церковь, а целых две, выбирай любую, — ответил я. — Есть церковь в Фауи, и есть в Тайуордрете. Проще, конечно, отвезти вас в Тайуордрет.
Произнося это название, я улыбнулся, поскольку оно само по себе имело для меня особое значение — но только для меня одного, — и затем небрежно продолжал:
— Кстати, она очень интересна с точки зрения истории. На том месте, где сейчас кладбище, когда-то находился монастырь.
— Слышишь, Тедди? — сказала Вита. — На месте той церкви, куда мы с вами поедем, раньше стоял монастырь. Ты ведь постоянно твердишь, что тебя интересует история. Поторопитесь, пожалуйста.
Я никогда не видел более понурых фигур: опущенные плечи, поникшие головы.
