– Никого я не била, – едва разжимая губы, проговорила Маша. – Я с сыном разговаривала.
– Ну, сына я вашего там даже не видел, хотя я его хорошо знаю, а ругань вашу даже тут слышно было.
– Да уж, – передернула плечами профорг, – такой дикий мат стоял!
Они опять помолчали.
– Так зачем же вы напали на Анастасию Александровну? – повторил с нажимом главный инженер.
«Это сыкуху-то по имени-отчеству звать?!» – внутренне ахнула Маша.
– Ни на кого я не нападала, – повторила она тихо. – Я с сыном со своим разговаривала.
– Извините за вопрос, уважаемая Мария Степановна, – наконец заговорил седой, – а вы алкогольными напитками не злоупотребляете?
– Я пьяная не была, – гордо вскинула голову Маша.
– Я знаю, что не были, – мягко отозвался седой. – Это подтверждает ваш медработник. Я вообще спрашиваю: не злоупотребляете? – Голос у седовласого был воркующий, успокаивающий и очень добрый.
– У нас вообще семья непьющая, – решила окончательно убедить его Маша.
– А что же вас побудило подойти к этой девушке? Вы ее знаете?
– Наглая она, – чувствуя, что готова заплакать, заявила Маша.
– Значит, знаете?
– Она к моему сыну липнет, – вскинула подбородок Маша.
– Липнет? К ва-ше-му сыну? Она?! – скривившись в недоверчивой мине, произнесла профорг. – Да вы знаете, кто она? Она дочка замминистра нашей отрасли!.. А кто, простите, ваш сын?
– Галина Викторовна, пожалуйста, – вступил главный инженер, – у нас все люди равны.
– Да, социально равны. Но к сожалению, не по воспитанию, – фыркнула профорг и стала пялиться в окно.
– Так вот, Марья Степановна, если нечто в этом роде повторится, нам с вами придется расстаться. Мы не можем позволить… – Главный инженер покрутил в воздухе пальцами, но чего такого они не могут себе позволить, уточнять не стал.
– Да, Мария Степановна, а чтобы вас впредь не мучили подобные припадки… – поддержал главного седовласый незнакомец.
«Это у кого «припадки»?! Это у меня-то «припадки»?! Да я тебе сейчас!..»
– … вы, пожалуйста, попринимайте эти таблеточки.
Седой подписал какую-то бумажку и протянул ей, привстав. Маша сидела на месте, думая, как поступить.
– Берите, берите, – спесиво и раздраженно прикрикнула ей профорг. – И подумайте, как дальше жить.
«Уж ты мне не советчица, как жить!» – чуть не крикнула Маша, но сдержалась.
– Если вас и в дальнейшем будут беспокоить нервы, приходите, поговорим, – предложил седой и очень по-доброму улыбнулся. – Хорошо? Там написано куда.
– Хорошо, – выдавила из себя Маша, надеясь, что самое худшее позади.
