— Как, по-вашему, куда ведет след? — спросил я.
Он пожал плечами.
— Вероятно, сюда. — Он жестом показал на трамвайную остановку возле «Бельмана», которая как раз мелькнула за окном. — Дальше собака вряд ли пойдет.
Сияло солнце, когда мы добрались до шлюза. С широкого въезда вырулили на транспортную развязку, на ту полосу, которая спускалась к набережной Стадсгорден. Внезапно машина круто свернула направо, и спустя минуту мы очутились в сумрачном мире бетонных колонн и рельсов. Новый поворот — и мы опять нырнули под мрачные своды. Через несколько секунд машина остановилась.
Ряды бетонных колонн окаймляли полукруглую площадку возле подземного гаража. Справа из серых цементных плит торчала синяя бензоколонка, а наискосок от нее стояла ярко-красная машина спасателей. На ее крюке висел покореженный черный «мерседес» Свена Леслера. Похоже, что-то случилось с передней подвеской.
Мы подошли к кучке зевак, окружившей машину. Полицейский в штатском доложил, что машина только что прибыла.
Весперу Юнсону не терпелось взяться за работу. Отодвинув меня в сторону, он открыл переднюю дверцу «мерседеса» и склонился над водительским сиденьем. Казалось, он рассматривает что-то на полу, возле педалей. Потом он выпрямился.
— Почему вы не заехали прямо в гараж? — спросил он одного из пожарных.
— Тесно там, — буркнул тот.
— Потрудитесь убрать отсюда всех посторонних, — велел Веспер Юнсон полицейскому, который поспешил исполнить приказание.
Комиссар исчез в машине. Я слышал, как он что-то бормочет под нос, и наклонился посмотреть, в чем дело. Но его спина закрывала обзор.
— Отлично, — вдруг заявил он и выпрямился. — Отлично!
— Что же здесь отличного?
— Вы к резиновому коврику не присматривались?!
— Не помню.
— А вы присмотритесь.
Он отошел от дверцы. Я оперся на еще мокрое сиденье, просунул голову внутрь и внимательно оглядел резиновый коврик. Так и есть, у педалей темнели следы ботинок, на которые я раньше не обратил внимания. Тот, кто сидел за рулем, видно, наступил во что-то темное и липкое. Наиболее четкий след был справа от педали газа. Контуры подошвы резко выделялись на гладкой резине, а посреди отпечатка белело круглое пятнышко.
— Вы спрашивали, из-за чего у меня возникли подозрения, что со смертью Свена Леслера дело нечисто, — послышался за спиной голос Веспера Юнсона. — Вот из-за этих следов. На подметках Свена Леслера нет ни капли этого темного месива.
— Вы уверены, что отпечатки свежие?
Он кивнул.
