Ногатенко улыбнулся.
– Видите ли, милая барышня… Простите, не знаю вашего имени-отчества.
– Евгения Максимовна, – представилась я.
– Евгения Максимовна, – тут же подхватил нотариус. – Сообщать личные сведения о делах своих клиентах – не в моих правилах. Вам, наверное, знакомо такое понятие, как профессиональная этика? Так вот, она существует не только среди врачей, но и среди представителей других профессий, в том числе и нотариусов! Хорош бы был из меня специалист, если бы я выдавал тайны клиентов! Да у меня бы их просто не осталось! Мне дорога моя репутация!
– Боюсь, что вы и так можете вскоре лишиться многих из них, – холодно произнесла я. – А что касается вашей репутации… По-моему, три заявления о факте мошенничества с вашим участием – это все-таки многовато.
– А что, они подтверждены? – живо спросил Ногатенко и вскочил со стула.
Видно было, что он занервничал и очень заинтересовался мною, хотя и старался этого не выдавать и держаться уверенно.
– Во-первых, для крушения реноме совершенно необязательно юридическое подтверждение, – охладила я его. – Вам ли не знать, с какой скоростью в нашем небольшом городе распространяются слухи. Особенно если их сообщает уважаемая газета «Репортер Поволжья». Стоит появиться статье с заголовком «Нотариус-оборотень» или примерно таким, как вся ваша репутация летит к чертям. Во-вторых, факты легко могут и подтвердиться. Кстати, майор Игольников просил передать вам привет, а также приятные новости: в ваших делах появились новые свидетели, и теперь ваши дела предстали уже в ином свете… А с майором Игольниковым, думаю, вы успели познакомиться хорошо и знаете, что он землю готов рыть.
– Это вам Максим Петрович сказал? – поинтересовался нотариус, глаза которого продолжали беспокойно бегать.
– Мы давно дружим, – сказала я. – И сотрудничаем. Так что вам лучше отделаться малой кровью и рассказать мне о беседе с Бобровым. Тем более что он сам не возражает против вашей откровенности. И тогда могу сказать майору о том, что вы ведете себя как добропорядочный гражданин, готовый оказывать посильную помощь органам правозащиты!
– Я безмерно уважаю Максима Петровича, – быстро заговорил Ногатенко. – И могу вам только сообщить, что он заблуждается на мой счет! При всем моем почтении, Максим Петрович склонен в каждом нотариусе или юристе видеть мошенника! Стереотипное мнение, знаете ли! – Он улыбнулся. – И если он хочет, чтобы я помог вам, я, конечно же, охотно это сделаю. Тем более что и скрывать-то там особо нечего. А может быть, хотите кофе с коньяком? – Он пристально посмотрел мне в глаза.
