Джульетта задохнулась, но, тем не менее, взяла золотую печатку с орлом Марескотти, которая после слов Ромео стала ее обручальным кольцом.
- Благослови вас Бог на веки вечные! - прошептал брат Лоренцо, понимая, что веки вечные могут не продлиться дольше утра. - И пусть святые в раю станут свидетелями вашего счастливого союза. Теперь слушайте. Завтра Тебальдо отнесут в склеп Толомеи, что за городской стеной…
- Подождите! - воскликнула Джульетта. - Я же сейчас с вами пойду?
- Ш-ш! Это невозможно! - Брату Лоренцо пришлось придержать ее и второй рукой, чтобы успокоить. - Вас остановит стража на выходе, да и в городе слишком опасно.
Кто- то шикнул на них с другого конца церкви, и все трое вздрогнули от страха. Нервно взглянув на тетушек, Джульетта увидела, что они гримасами призывают ее помолчать и не беспокоить монну Антонию. Она чинно наклонила голову и придержала язык, пока все Толомеи не отвернулись к гробу. Тогда она снова обратилась к Ромео.
- Не оставляй меня, едва женившись! - шепотом умоляла она. - Это же наша брачная ночь!
- Завтра, - прошептал он, едва удерживаясь, чтобы не погладить ее по щеке, - мы будем смеяться, вспоминая наши горести.
- Завтра, - всхлипнула Джульетта, прикрыв глаза ладонью, - может никогда не наступить!
- Что бы ни случилось, - пообещал Ромео, - мы будем вместе, как муж и жена. Клянусь тебе. Будем - в этом мире или в лучшем.
Склеп Толомеи располагался на большом кладбище возле Порта Туфи. С античных времен жители Сиены хоронили умерших за пределами городских стен, и у каждого знатного семейства имелся свой - или присвоенный - древний склеп с нужным количеством почивших предков. Усыпальница Толомеи мраморным чертогом возвышалась в этом городе мертвых. Большая часть склепа находилась под землей, а наверху имелся невиданной пышности вход, напоминавший могилы августейших римлян, с которыми мессир Толомеи любил себя сравнивать.
Десятки родственников и друзей семьи пришли на похороны в тот печальный день, чтобы поддержать Толомеи и его супругу, чей первенец навек упокоится в гранитном саркофаге, который глава семьи готовил для себя. Нехорошо, неправильно, чтобы здоровый крепкий юноша так рано сошел в могилу; никакие слова не могли утешить воющую мать и юную девушку, с которой Тебальдо был помолвлен с ее рождения, двенадцать лет назад. Где теперь прикажете искать подходящего жениха, когда ей давно пора замуж, и она так привыкла считать себя будущей хозяйкой палаццо Толомеи!
