— На барбекю, у нас дома, — напомнил он ей.
Не говоря ни слова, она повернулась к нему спиной.
— Спасибо, что подождали. Чем могу помочь?
Дома он помог Айше разобрать покупки, потом пошел в туалет и, стоя над унитазом, стал яростно мастурбировать. Думал он не о Конни. Воображение рисовало ему упругие ягодицы вьетнамки, которую он видел на рынке. Через минуту он кончил, вытер сперму с сиденья, бросил в унитаз использованную туалетную бумагу, помочился и спустил воду. Ему не было нужды фантазировать о Конни. Конни жила в нем. Моя руки, он посмотрел в зеркало и опять заметил седину в черной щетине на подбородке. Ему захотелось заехать кулаком в лицо, глядящее на него из зеркала.
Перед самым прибытием гостей Адам с Мелиссой повздорили. Айша уже расставила на кухонном столе угощения: дал[8], самосу[9], карри из баклажанов, укропный салат с черными бобами. Гектор стоял у плиты, собираясь бросить кальмары в шипящую сковороду, и вдруг услышал сердитый вопль дочери. Он хотел из кухни накричать на детей, но к ним из ванны прибежала Айша. Она попыталась помирить детей, но Мелисса вопила все громче, да и Адам тоже заревел. Голос жены потонул в их криках. Гектор бросил в сковороду половину кальмаров, убавил огонь и пошел узнать, в чем дело.
Мелисса обнимала мать за шею. Адам сидел на кровати с демонстративно надутым видом.
— Что случилось?
Зря спросил. Оба ребенка закричали в один голос. Гектор вскинул руку:
— Прекратите!
Мелисса мгновенно умолкла, но продолжала тихо всхлипывать. По ее лицу катились слезы.
— В чем дело? — обратился он к сыну.
— Она обозвала меня жирной свиньей.
Так ты и в самом деле жирный.
— Что ты ей сделал?
— Послушайте, — вмешалась Айша. — Я прошу вас сегодня вести себя хорошо. Мне не важно, кто из вас зачинщик. Оба отправляйтесь в гостиную, садитесь там и до прихода гостей смотрите телевизор. Договорились?
Мелисса кивнула, но Адам по-прежнему дулся.
— Что-то горит, — буркнул он.
— Черт! — Гектор кинулся на кухню и стал быстро переворачивать кальмаровые кольца. На рубашку полетели брызги масла. Он выругался. Айша, стоявшая в проеме кухни, захохотала.
— Что смешного? Только что надел чистую рубашку.
— Наверно, следовало наряжаться после жарки кальмаров.
На долю секунды он представил, как в нее летит сковорода. Она подошла и сунула ладонь ему под рубашку. Пальцы у нее были прохладные, успокаивающие.
— Сама приготовлю, — шепнула она. — Иди переоденься.
У него зачесалось в том месте, где она к нему прикоснулась.
