На всякий случай мы решили позвонить и Сониному папе. Он жил в поселке Залесском, который уже почти сросся с Гродином, но все же считался пригородом. Я набрала номер и прикинулась дурочкой:
– Здравствуйте! Ой, а куда я попала? А, Алексей Михайлович, здравствуйте! Представляете, хотела Соню набрать, а попала к вам. Это Наташа. Как ваше здоровье? Ну, держитесь, все будет хорошо. А Соня не у вас? Нет? Давно к вам приезжала? Три месяца назад? Вот дает! Я ей скажу! Ага, ну всего вам доброго! Здоровья! До свидания.
Дольче тягостно вздохнул, и мы отправились в путь.
До больницы нам надо было ехать около ста восьмидесяти километров по основной трассе, соединявшей Гродин с соседними крупными населенными пунктами. С этим расстоянием можно было бы управиться за пару часов – на такой тачке, как «опель» Дольче. Только план у нас был другой.
Мы решили представить себе, как будет вести себя в дороге Соня. Мы с ней столько соли вместе съели, столько дорог одолели, что просто должны были детально представить себе ее путь.
Я точно знала, что Соньку, как только она куда-то выезжала, начинал мучить мочевой пузырь. В кино, в кафе, в транспорте – через двадцать минут она начинала ерзать на месте и озираться в поисках туалета.
Как раз через двадцать минут после начала пути мы подъехали к маленькому придорожному базарчику с сортиром. Сортир был платный. Денежки за посещение объекта цивилизации принимала пожилая женщина, одетая в чистенькую холщовую курточку. Опрятный вид заведения соответствовал опрятному образу смотрительницы.
– Здравствуйте, – сказала я вежливо. Мне сейчас нельзя было ляпнуть что-нибудь не то. Дольче в женский сортир не пустили бы даже со справкой о его гомосексуальности. – К вам не заходила вчера утром вот эта женщина?
Я протянула старушке фото Сони. Это было очень хорошее фото – Соня на нем выглядела именно так, как в жизни: женщина с красивым, даже аристократичным лицом лет тридцати. То есть намного моложе своего биологического возраста.
Смотрительница туалета взяла фото беленькими пальчиками и задумалась:
– Вот и не знаю… Хотя… Красивая такая девушка. А вы из милиции?
– Я частный сыщик, – улыбнулась я.
– А… понятно. Видела я ее. Точно видела. Утром, около восьми тридцати.
Я поблагодарила старушку и вернулась в машину. Было ясно, что надо продолжать поиски.
Тем временем над дорогой поднялось солнце. Оно осветило леса, убранные хлебные поля, уютные деревеньки. Вокруг царил мир и покой, а мы искали свою подругу, боясь даже представить себе, что с ней могло произойти. Где-то пряталось под солнцем зло, где-то оно было.
