— Ахагаден? — спросила она, не скрывая недовольства и удивления. — Чего тебе надо? Снова в морду? Что ты вообще тут…
— Молчи, ваше высочество, — сказал он таким тоном, каким иногда обращался к ней Раладан. — Мне ничего не надо, меня здесь нет. Иди на рынок.
— Что?
— Иди на рынок, — настойчиво повторил он. — Пока не поздно.
Усердный десятник из порта, душу которому грела вершащаяся справедливость, ни минуты не медлил с отправкой письма своему коменданту, тот же, в свою очередь, оказался еще расторопнее. Раладан едва успел вернуться из города, как к нему явился гость. Он крайне удивился, увидев в дверях смуглого мужчину лет сорока, который явно примчался бегом, поскольку тяжело дышал и весь был покрыт потом. Невольница не успела ни объявить о его прибытии, ни проводить его; он оставил ее позади, и теперь она лишь беспомощно разводила руками, словно прося прощения. Раладан небрежным жестом отпустил ее. С комендантом они были знакомы много лет. — Герен Ахагаден командовал наемниками во время прошлого восстания. Из Гарры его забрала Алида, спасавшая от мести преданных мятежников. Замечательный солдат и прекрасный командир. Настоящий наемник — так же как его деды и прадеды.
— Что ты тут делаешь? Неужели так торопишься отправить их в петлю?
Ахагаден постоянно был на ножах с Ридаретой — по многим причинам, но, пожалуй, больше всего потому, что ни разу не дал себя соблазнить. За это она его просто возненавидела, и если бы нашелся хоть какой-то повод уволить его со службы, на следующий день его уже не было бы в живых.
— Тороплюсь, но не с этим… Что ты мне прислал?
— Освобождение от всех проблем. Твоим солдатам больше не придется гоняться за…
— Им за это платят, — прервал его Ахагаден. — Значит, это действительно твоя подпись?
— Тебе не нравится приказ? — удивился Раладан.
Ахагаден вытянул руку с помятым документом.
— А что, мне должен нравиться приказ казнить сто пятьдесят человек?
— Неужели их столько осталось?
— Никак не меньше. На корабле, в норах и неизвестно где еще. Мои солдаты до сих пор их ловят.
— Ну так поставишь побольше виселиц.
— Я не поставлю ни одной виселицы, — твердо сказал Ахагаден. — Впрочем… одну могу поставить. Для примера. Но не сто пятьдесят.
— Если бы не твои фрегаты и твои солдаты, сегодня ты спал бы на пожарище. Они сожгли бы весь город. Я хорошо знаю этих… ну, не моряками же их называть. А ты их не знаешь?
— И что с того?
Раладан откинулся на спинку кресла.
— То, — сказал он, — что на этом острове возвели крепость, ввели армию и флот, и все затем, чтобы никто не сжег Ахелию. Не сожгут ее и те, кто должен ее защищать. Что ж, доигрались. Я не умею править, я лишь поступаю так, как поступила бы на моем месте Алида.
